За три войны до… Реинкарнация Победы – 4 - стр. 55

– Всего ничего? Комкор здесь, между прочим, с октября. В войсках болтают, что его в Монголию за какие-то художества во время больших маневров сослали с глаз подальше. Явно не Суворов, да и на Кутузова не тянет! – понизив голос, Булыга опустился до сплетен, которые, впрочем, являлись частью его работы. Для меня же известие, что Жуков здесь «коренной», стало сюрпризом. Сработал стереотип «эталонной» истории. Странная и непонятная она всё-таки сущность. Год не тот, а война и действующие лица те же. Видно, как говорят, на роду написано.

– Стоп! Жуков командир неплохой. Я на тех маневрах был и сам всё видел. Комкор, тогда ещё комдив, в заведомо неблагоприятной обстановке нашёл решение, принесшее в итоге победу. Правда, не той стороне, которой она была предназначена по плану маршала Ворошилова. За что и поплатился, точно так же, как и Рокоссовский. То, что сейчас здесь происходит, конечно, ни в какие ворота не лезет. Но давай не будем горячку пороть, её и так хватает. Представишь меня Жукову, как вновь назначенного уполномоченного в авиагруппу. Я с ним поговорю по душам обо всём наболевшем. Вот если не послушает, тогда и будем уже дёргаться. Хорошо бы комиссаров к этому делу подключить, но не уверен я, что из-за них хай до небес не поднимется. У них вся работа языком, опасно. Свиридова пока придержи до выяснения обстоятельств.

– Вот и хорошо, – с облегчением выдохнул майор Булыга и приземлил свою пятую точку рядом. Мне подумалось, что именно такого моего решения он и добивался, стремясь вывернуться между наковальней советских законов, которые и должен был охранять, и молотом прущего напролом комкора, которого сам Сталин «благословил» на подвиги.

– Как насчёт пожрать? – осведомился я, вспоминая, что приём пищи, несмотря на обстоятельства, должен быть «по расписанию». – И сообщи в штаб авиагруппы, что я у тебя, а то, наверное, меня уж потеряли.

– Пойдём, – пригласил за собой майор и заметил. – Тебе, капитан, побриться бы не мешало. Смушкевич в курсе, где ты. Сам разыскивал уже. Как пойдём к Жукову, заодно и ему на глаза покажешься.

– Что, командующий авиагруппой к себе не уехал?

– Как сказать. Он, ради более оперативного управления и взаимодействия, а также, чтоб некоторые ретивые к нему с пулемётами не врывались, за ночь перенёс свой КП к нам на Хамар-Даба.

– Вывернулся значит, – усмехнулся я, мотнув головой. – Хитёр Смушкевич, не отнять…

Сорок минут спустя, налопавшись рисовой каши с чаем и приведя себя после ночных приключений в порядок, я шёл вслед за майором Булыгой по отрытым в плотной, глинистой земле ходам сообщения на КНП командующего армейской группой. На самом гребне высоты красноармейцы, стоя в траншее, махали лопатами, расширяя её и выводя боковые отростки, в концах которых потом построят блиндажи.

– Здесь КНП Смушкевича будет. Обзор на все триста шестьдесят. Командующий чуть ниже обосновался, чтобы на фоне неба не светиться, – пояснил Булыга, когда мы поднялись с обратного ската. Вид отсюда, действительно, открывался отличный. Если, конечно, не пытаться разглядывать что-то внизу у подножия высоты и за рекой. Для этого пришлось бы сильно высовываться, демаскируя свою позицию для вражеских наблюдателей. Впрочем, расстояние до противника позволяло некоторые вольности. А вот для управления авиацией место было просто идеальным. К тому же, совмещая КП, Смушкевич мог немедленно, даже без полевого телефона, получать заявки Жукова. Пока шло строительство, оба комкора и вовсе сидели рука об руку на обустроенном на тактическом гребне КНП командующего армейской группой. До него пришлось идти вниз и в сторону ещё полторы сотни метров.