За три войны до… Реинкарнация Победы – 4 - стр. 43

70-й истребительный полк оказался большей частью вооружён старыми самолётами с 850-сильными моторами М-25, лишь одна эскадрилья и управление имели последнюю модификацию «ишаков» с М-62. Старые машины могли развить на расчётной высоте 445 километров в час, что примерно соответствовало новейшим японским И-97 и было на полсотни километров в час больше, чем основной истребитель врага биплан И-95, но вот лётчики и тактика у самураев оказались явно лучше. Их машины оказались легче и маневренней, поэтому выигрывали и на виражах и в восходящих фигурах на вертикальном маневре, наши имели преимущество в долгом пикировании, что, по крайней мере, позволяло в любой момент выйти из боя и удрать. Переброшенный в первые недели боёв с коренной территории Союза 22-й истребительный полк был братом-близнецом 70-го и, несмотря на увеличении числа истребителей вдвое, превосходство в небе оставалось за японцами, которые уже успели подбить четыре десятка «ишаков», треть всех сил. Только в последние дни, с прибытием пополнения из лётчиков-ветеранов, успевших повоевать в Испании, новых самолётов и моторов на замену старых, команд испытателей на экспериментальных машинах, которым, правда, было запрещено пересекать и даже приближаться к линии фронта, дело стало налаживаться.

Тут мне пришлось говорливого лётчика одёрнуть. Танака, хоть и делал вид, что спит, но мог наш разговор подслушать, что делало его обмен проблематичным. Провоцировать охоту за советскими опытными самолётами я не собирался. Приблизив разговор к земле, я выяснил, что хоть Монгольский бронекавалерийский корпус и имел подавляющее превосходство в бронетехнике, но малочисленная пехота и артиллерия сводили его на нет. В чистом поле японцам нечего было нам противопоставить, БА-11 сметали всё на своём пути. Попытавшись наступать буром в первые дни враг понёс тяжёлые потери, особенно в танках. Но потом, изменив тактику, добился того, что на восточном берегу Халхин-Гола в наших руках остался лишь небольшой плацдарм, обороняемый стрелково-пулемётными батальонами корпуса и срочно переброшенными сюда транспортной авиацией двумя воздушно-десантными бригадами. Местность за рекой была сильно изрезана балками, песчаными дюнами. Японцы, действуя осадными методами и продвигая вперёд опорные пункты, подтягивая следом артиллерию, за полтора месяца заняли её полностью. Днём по-пластунски, ночью под покровом темноты, они выдвигались к очередной высоте и окапывались. БА-11, броня которых в лоб почти не пробивалась противотанковыми средствами противника, не могли их выкурить оттуда без пехоты, а в ближнем бою страдали от мин, гранат и бутылок с огнесмесью. Попытки самоходных батарей корпуса расстреливать такие опорные пункты полупрямой наводкой очень скоро стали заканчиваться плачевно. Дивизионная артиллерия врага имела много трёхдюймовок, большей частью по ТТХ аналогичных нашим образца 1902 года, но были и более современные образцы с раздвижными станинами, способные бороться с бронетехникой, а также горные пушки. Их японцы очень быстро распределили по важнейшим направлениям мелкими группами не более дивизиона. Но и без того занявшая позицию батарея представляла собой неподвижную мишень, доступную и для старых пушек, которые самураи искусно маскировали на прямой наводке. Был случай, когда единственное попадание в САУ, взорвавшее боекомплект, уничтожило всю гаубичную батарею. При этом, на маневрирующие гораздо ближе броневики японские наводчики не обращали внимания. Наши пушкари перешли на стрельбу с закрытых позиций, чему не только не были обучены, но даже не имели элементарных средств связи вплоть до полевых телефонов. Даже без того, чтобы снести один опорный пункт, надо было сосредоточить всю артиллерию корпуса и израсходовать прорву дефицитных снарядов, а враг за это время сооружал пять других. «Обжав» плацдарм, японцы завели ситуацию на фронте в позиционный тупик, не в силах выбить пулемётчиков и десантников с позиций либо переправиться на западный берег, обороняемый бронебригадами и монгольской кавалерией. Обе стороны стали подтягивать подкрепления.