За семь верст - стр. 3
– Да, Иголочка?
– Только один вопрос: ты про подписи твердо решил?
– Ты о копиях? Однозначно. Делай. Проследи только, чтобы моя правая рука при тебе в сейф их положила и накрепко закрыла. Ты сегодня поздно?
– Нет, от вас сразу домой. Поняла тебя. Ее величество с танцев заберешь?
– Не успею, у меня встреча. Все, целую, побежал.
Отключив телефон, я еще какое-то время смотрела на экран в недоумении. Потом со словами «Вам, царям, виднее…» сделала копии электронных подписей. Игнат добродушно улыбался, предложил попить чаю, не расстроился от моего отказа. Принял внешние накопители. И уже собирался положить их в карман, когда его заморозили на месте мои слова:
– Олег Михайлович просил вместе с вами это богатство упаковать в сейф.
– Да, конечно. Я просто не хотел вас задерживать. Вас и так понапрасну вызвали, – расшаркнулся он передо мной. – Поднимемся тогда в кабинет Олега Михайловича? После вас… – он открыл двери и жестом предложил возглавить процессию. Я не заставила себя ждать.
Когда я вечером спросила Плюша зачем ему копии подписей, он мне повторил слова Игната про форс-мажор. Сказал, что у них сейчас запускается очень важный проект, для его реализации как раз очень важно, чтобы промедления не было ни на минуту. В детали вдаваться не стал. На мои аргументы о том, что он рискует не только своими деньгами, но и репутацией другого человека, своего главного бухгалтера (ведь именно на него ляжет вся ответственность при любом несанкционированном доступе к счетам фирмы), Плюш только махнул рукой и велел не переживать так на ровном месте. У него все под контролем. На этом разговор и закончился.
12 марта 20..
Похоже, я втягиваюсь во всю эту авантюру с дневником. По крайней мере, пишу с завидной регулярностью. Даже нашла место, куда его можно прятать. Тут секретов никаких нет, но так намного интереснее.
Сегодня был отчетный концерт у танцевальной студии дочери. Оттуда втроем заехали в пиццерию. Ее величество просто раздувало от собственной важности: ей впервые дали лидирующую партию, она несколько месяцев работала днем и ночью, чтобы не подвести группу. И выступила великолепно. Мое мнение, конечно, субъективно. Но его разделили все, кто смотрел концерт. Почувствовав себя примой, наша Софья объявила, что ей надо следить теперь за фигурой, поэтому она может благосклонно съесть только два куска пиццы. Максимум три. И одно пирожное с шоколадом. Но только это и ни калорией больше.
Возле дома нас поджидал Улыбчивый. На этот раз Плюш пригласил его выпить с нами кофе в гостиной, от чего гость не отказался. Софья еще раз в красках описала и даже показала самые интригующие части своего триумфального выступления. Надо отдать должное начальнику охраны, он слушал ее очень внимательно, даже задавал уточняющие вопросы. Не насмешливо-снисходительно, а даже с долей какого-то восхищения и уважения к такому важному событию в жизни нашего ребенка.
Когда я, наконец, смогла взять штурмом упрямство дочери и отправить ее спать, мужчины не торопились уединяться для деловых разговоров. Наоборот, меня втянули в обсуждение нового проекта компании. Как оказалось, суть его в том, что греки очень хотят получать наши старые автомобили (здесь я постаралась сохранить серьезное лицо, что у меня вышло с трудом. Наши отечественные старые автомобили!), в обмен они дают сказочные скидки на строительство яхт и содействуют доставке этих яхт до Плюша. Отсмеяшись, я задала вопрос, который появился в моей голове сразу, как только началась эта дискуссия: