За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году - стр. 35
– Не знаю. – Андрей открыл дверцу «Нивы» и, оставляя место для Абдуллоджона, уселся на заднее сиденье.
– Поехали, Исмат! – бросил тот водителю, садясь рядом с Орловым.
Когда машина поравнялась с милицейским уазиком и «Волгой», Андрей заметил, как оба милиционера и парень в куртке, стоявшие на краю обрыва, а также еще двое, так и оставшиеся сидеть в «Волге», – все разом посмотрели на отъезжающую «Ниву».
– Похоже, мы их интересуем больше, чем свалившийся грузовик, – задумчиво произнес Орлов.
– Да брось ты, Андрей. Им до нас нет дела, так же как и нам до них. Тебе все чудятся какие-то странные вещи.
– Может быть, может быть.
– Не бери в голову. Ты просто устал за эти дни. Но ничего. Скоро будешь дома – там отдохнешь!
– Да, Абдуллоджон, я что-то очень устал. И правда, хочется домой.
26 февраля 1990 года, вечер.
Таджикистан. Душанбе
В девятнадцать двадцать две по местному времени авиалайнер «Ту-154» взял курс из Душанбе на Москву. Андрея Орлова отделяли от встречи с домом каких-нибудь четыре часа полета. В аэропорту его провожал Абдуллоджон, который напоследок, пожимая руку, сказал:
– Приезжай к нам летом, Андрей. Все покажем здесь. Будешь доволен. Ну а если что нужно – звони. Привет Москве!
Орлов с чувством пожал руку коллеге и, в свою очередь, пригласил его в Москву. Поднимаясь по трапу, он обернулся. Позади, среди сгустившейся темноты, сияли фонари аэропорта, мелькали сигнальные огни рулежных дорожек и горела ярко-красными буквами надпись «Душанбе». Позади оставались тревожные дни пребывания Андрея в этом городе, встречи с людьми, работа с секретными документами и материалами, тайные контакты с ценными источниками, бегство от преследователей, ночной разговор с Вячеславом, поездка в Варзобское ущелье, груда металла, оставшаяся от тяжелого грузовика, свалившегося с обрыва. Впереди была Москва.
Тогда Орлов еще не знал, как события в Душанбе очень точно предвосхитили грядущую катастрофу страны, в которой он жил, которую любил и без которой не представлял будущего. Крах великой державы, СССР, неумолимо приближался, неся страшные беды и трагедии. Орлов этого не знал, но это предчувствовали люди, вплотную соприкоснувшиеся с жестокой и враждебной силой, направленной на развал страны, силой, сеющей вражду и ненависть.
ДОКУМЕНТ: «Уважаемые народные депутаты! Когда мы вас избирали в Верховный Совет СССР, то надеялись видеть в вас наших… защитников, надежных проводников экономических реформ, способствовавших бы подъему экономики и благосостояния страны. Что же мы видим? Пока вы упражняетесь в красноречии, страстно дебатируя по каждому вопросу, экономика пришла в упадок, во многих союзных республиках под благовидными вывесками подняли головы со всей откровенностью националисты разного толка…
Нам понятна озабоченность депутатов положением национальных меньшинств, т. е. коренных жителей республик Средней Азии, Закавказья и др. Ответьте нам, к какой части относите вы нас, представителей других национальностей: русских, украинцев, татар, немцев, осетин, армян, евреев и др., проживающих в этих республиках? А ведь мы и есть то самое национальное меньшинство, которое больше всех нуждается в правовой защите.
События в Азербайджане, Молдавии, Армении, Прибалтике, Фергане, наконец, Таджикистане показали, на кого обрушились со всей звериной жестокостью националисты… – именно на русскоязычное население. Вы сомневаетесь? Тогда ответьте: ваших жен, сестер, детей насиловала разъяренная толпа, убивала? Ваших мужей, братьев, сыновей топтали ногами, убивали? Какие чувства вы будете испытывать при виде толпы в триста человек перед райисполкомом, требующей выдать русских, только при этом условии обещается не громить райисполком?