За краем земли и неба - стр. 5
Старейшина вообще был загадкой селения, разгадать которую никто и не пытался. Казалось, он был всегда. Даже самый старый (после него, разумеется) житель помнил этого человека с самого детства. Был старейшина местным жителем, или пришел издалека – об этом тоже никто не знал. Даже одет глава селения был иначе, нежели остальные жители. Собственно, одежды как таковой из-за постоянно теплой погоды никто и не носил – лишь оборачивали бедра тряпичными повязками. Старейшина же всегда с ног до головы был закутан в большой отрез серой ткани.
Но сейчас вниманием всех завладел Ачаду с его безумной теорией. Утихомиренные старейшиной жители разошлись в конце концов по домам и хижинам, а бывший Учитель остался посреди кучи бревен и мусора на месте его прежнего жилища. Жена Ачаду ушла вместе с другими, бросив напоследок на мужа полный презрения взгляд.
И вот теперь Учитель стоял на площадке новостной башни, гордо задрав к небу белую бороду. Он отставил уже палку, которой стучал до этого по дусосу. Подождал, пока площадь перед башней заполнится людьми, которые, будто стесняясь вчерашней агрессии, разглядев наверху Ачаду, опускали глаза и замолкали. Лишь легкий шепоток пробегал порой по рядам.
Наконец и Ачаду опустил голову. Но не стыдливо потупив глаза, а напротив – с вызовом устремив взгляд на толпу. Он подождал еще немного, словно надеясь, что люди наконец-то поднимут к нему лица. Но этого не случилось, и бывший Учитель крикнул:
– Посмотрите на меня! Что же вы? Вчера вы были смелее!
Но даже прямое обращение к жителям не возымело действия. Тогда Ачаду мотнул бородой и начал излагать, тщательно проговаривая фразы, будто на уроке:
– Пусть я потерял в ваших глазах уважение, но я продолжаю уважать вас. Как людей, как своих земляков, родителей моих учеников… И я не перестал уважать себя. Мало того, я собираюсь вернуть себе и ваше уважение. Я по-прежнему уверен, что мое измышление верно – земля имеет край! – Он поднял руки, останавливая начавшийся было ропот. – Да, у земли есть край, и я докажу вам это! Я отправляюсь к краю земли. Пусть мне для этого придется потратить остаток жизни, но я дойду до этого края! А если не дойду… если не успею дойти, то это еще не значит, что я ошибался. Просто это будет означать, что край земли – очень далеко, и путь к нему занимает больше времени, чем длится моя жизнь. Я хочу, чтобы вы поняли это! И еще я очень хочу, чтобы вы научились думать. Сами. Хотя бы чуть-чуть.
Учитель поднял с пола площадки большой кожаный тюк, продел руки в широкие лямки, в довесок к тюку забросил за плечи мешок поменьше и уверенно зашагал вниз по ступеням витой каменной лестницы.
У Хепсу вдруг екнуло сердце. Еще не осознавая полностью неожиданно принятого решения, он ринулся к дому, юрким азоргу рассекая людскую толпу.
Глава 2
На гребне холма Хепсу остановился. Посмотрел назад. Холм, на котором он стоял – один из бесконечной сплошной цепочки подобных, окаймляющих долину, – был невысок и почти лыс, лишь жалкие клочки бурой спутанной травы редкими островками покрывали его голую вершину. Зато позади, до самых мутно-синих гор в далеком далеке, откуда два междусонья назад спустились они с Учителем, расплескалось в две стороны бесконечности однотонное зеленое озеро густого пахучего разнотравья с круглыми островами кустарников. Учитель говорил, что за краем земли тоже начинается озеро, настоящее, водяное, но бесконечно глубокое и без второго берега.