За гранью - стр. 17
– Чего ты ждешь? – рявкнул на Бертиля Юхан.
Бертиль прижал ложе винтовки к плечу и задержал дыхание.
– Стреляй же!
Бертиль нажал курок, и в тесной засаде выстрел прогремел, как гром. Эрик так и подскочил и закрыл руками уши.
Олени в поле рванули вперед. Передний перескочил через загородку, за ним другой. Грохнул второй выстрел, и последний олень, не допрыгнув, упал замертво наземь.
– Ты его достал? – сказал Бертиль.
– А как же! – подтвердил Юхан и впервые за все время охоты улыбнулся.
Эрик посмотрел на лежащего внизу оленя, который быстро дергал ногами.
– Он пытается убежать, – произнес мальчик, показывая пальцем.
Юхан поднялся и встал:
– Нет уж, теперь-то он больше никуда не убежит.
– Это только нервы, агония, – сказал мальчику отец. – Он уже умер.
– И он ничего не чувствует?
– По-моему, нет.
Затем все трое спустились с вышки и двинулись через поле к своему охотничьему трофею.
Вечером, после того как стемнело и охота закончилась, все восемь участников собрались у низенькой, выкрашенной в черный цвет охотничьей хижины. Эрик стоял рядом с отцом и с почтением рассматривал убитую дичь, разложенную на обозрение перед хижиной при свете факелов. Там было пять оленей и одна-единственная лисица, подстреленная Юханом перед самым заходом солнца. Распорядитель охоты – молодой человек со светлыми усиками – держал в руке блокнот и записывал, кто какого зверя подстрелил. Когда дошел черед до Бертиля, Эрик ссутулился и опустил голову.
– Получается, еще чуть-чуть и попал бы в цель, – бодро ответил Бертиль. – Я все время держал его на мушке. – Бертиль изобразил руками, как он стреляет.
– Значит, у тебя придется проставить большой нуль, – сказал распорядитель. – Как и в три предыдущих раза.
Бертиль пожал плечами.
– У нас много желающих на очереди, Бертиль. Мы ведем статистику, и надо держать уровень. Поэтому места полагается выдавать только лучшим стрелкам. – Распорядитель охоты бросил на него строгий взгляд.
Бертиль спокойно улыбнулся:
– Или тем, кто готов платить.
Остальные охотники рассмеялись.
– Что верно, то верно, – согласился распорядитель и тоже засмеялся. – Ты отделаешься предупреждением.
– Хотел бы я знать, как тебе удается работать на Стокгольмской бирже, при таком-то охотничьем инстинкте.
Все вокруг снова рассмеялись.
– Ничего, справляюсь, – ответил Бертиль. – Терпение – достоинство старшего возраста. – Он с улыбкой обвел глазами присутствующих, все они были значительно моложе его.
– Пойдем, Эрик, – сказал он, взяв сына за руку.
Приподняв охотничью шляпу, Эрик вежливо отвесил всем присутствующим поклон.
Бертиль с Эриком направились к большому черному «Мерседесу SEL», сверкающему свежим лаковым покрытием, и сели в машину.
– Устал? – спросил Бертиль Эрика, запуская мотор. Мощный восьмицилиндровый двигатель взревел густым басом.
Эрик молча помотал головой и пристегнул ремень безопасности.
Они выехали на темную дорогу, ведущую в Стокгольм. На шоссе почти не было машин. Начал накрапывать дождик, равномерно заработали щетки, удаляя с лобового стекла стекающие капли, которые падали все чаще и чаще. Бертиль включил дальний свет, выхватив из тьмы бегущую перед машиной дорогу и высокие ели по сторонам.
– А ты знал, что зверя можно поймать просто с помощью света? – Он взглянул на Эрика, который продолжал сидеть молча, уставившись на заляпанные грязью сапоги. – Это правда, – сказал Бертиль. – Если бы сейчас на дорогу вышел олень, свет фар его бы парализовал, и мы могли бы его сбить.