За горы, за горизонты - стр. 3
И она открыла для себя большой мир.
Следуя за своим Сашенькой, Оксана впервые попала в «качалку», с удивлением и страхом освоила азы альпинизма, и даже на деле узнала, что в таком близком к Ростову Таганроге, оказывается, есть яхт-клуб, когда с Сашей и его друзьями впервые встала на шаткую палубёнку мини-яхты.
Виндсёрфинг, моторные и парусные лодки захватили Оксанку настолько, что Санёк всю следующую зиму провёл во дворовом доке своих приятелей, расположенном в пригороде Таганрога. Оксана, конечно, следовала за ним и уезжала каждые выходные из дома, доказывая родителям своё совершеннолетие, которое они пока осознавали только умом. Но ещё не приняли душой.
Там Саня со своим вечно поддатым отцом пилил и строгал, а Оксана подхватила от его друзей тягу к танцам в стиле «street dance». Саша, когда увидел её танцующей, бросил всё, чтобы составить ей пару. И вечерами в будни они отбивали пятками пол в его съёмной квартире до упрёков соседей, для которых этот пол был потолком.
Сделать яхту до весны они не успели, поэтому отложили до другой зимы, чтобы не занимать строительством летние выходные. Но на стену повесили огромный плакат с яхтой и Фёдором Конюховым – яхтсменом и священником. И, томясь будущими путешествиями, Саня всю весну ломал голову над именем их будущего судна. Наконец, осенился и слепил первые буквы их имён в слово. Так родилась «Алокса».
За лето они с Сашкиными друзьями прошли короткими пунктирами вдоль берега Дона десятки километров, ещё больше проплыли на плотах. Переночевали в палатке в дюжине необычных мест, начиная от каменского карьера, заполненного лазурной водой, или рыбных мест Цимлы, заканчивая разливом моря у Таганрога. И скормили комарам, наверное, по литру своей крови.
Зимою же мёрзли на зимней рыбалке, которую Оксанка полюбила для своего Сашеньки. И все выходные напролёт жили на реке, в хуторе, у его отца – одинокого добряка Николая Семёновича Фёдорова, которого в деревне называли Коляшкой. Наверное, потому что он был тихим пьяницей и безобидным шутником, какие обязательно есть в каждой деревне. А к таким пристают только смешные прозвища.
Саня был молодой копией своего отца, так они были похожи. Высокий и мощный, даже здоровенный, с хмурым, хотя и правильным, лицом и крепкими ручищами. И, когда они бывали рядом, Оксанка невольно улыбалась. Только дядя Коля уже выглядел высохшим, даже узкоплечим, хотя и высоким. Его темно-русые волосы поредели так, что сквозь них виднелся голый череп, а одутловатое и морщинистое лицо походило на объёмную карту рек и ручейков. Но глаза его светились готовой шуткой и щурились с усмешкой даже на самых невесёлых поворотах судьбы.
Второе лето и вовсе закружило мир вокруг. Оксана уходила из дома надолго, неделями жила у Саши, сместив его на раскладушку. И он терпеливо скрипел её пружинами, всю ночь ворочаясь с боку на бок.
Зато расстояние между ними сокращалось до нуля, и они, хотя и не слились в семейное единение, а теперь и на деле чувствовали себя одним человеком, разделённым в два тела.
Но между Оксаной и её родителями расстояние наоборот удлинилось до бесконечности. И к осени пуповина, связывающая Оксютку с мамой и папой, лопнула от того чрезмерного натяжения, и родители смирились со скорой свадьбой единственной дочери.