За двумя изумрудами погонишься… - стр. 29

– Авдотий Яковлевич, вы дома?

Внезапно в квартире наступила тишина. А мне стало не по себе. На меня внезапно накатил страх. Сроду такого припомнить не могла. Даже ночью в тайге, где кругом дикие звери, я не испытывала подобного чувства. Это был не обычный страх, когда ты боишься чего-то конкретного. Это был почти ужас перед чем-то неведомым. Словно ты переступил границу дозволенного, куда тебе путь был строго-настрого заказан. И я сделала шаг назад, собираясь ретироваться. Просто оставлю письмо где-нибудь в коридоре под вешалкой, и все. Но в этот момент, дверь, ведущая из гостиной в другую комнату открылась, и в проеме возник молодой человек. Увидев меня, он сначала слегка опешил. Да уж… Гостей здесь явно не ждали. И как обычно в минуты опасности, мне вдруг в голову пришла старая дурацкая частушка. «А самолет летит, крылья стерлися, а вы не ждали нас, а мы приперлися…» Вот же еще, где напасть! У кого-то от страха нападает икота, кому-то срочно нужно в туалет, а мне на ум приходят всякие глупости!

Молодой мужчина внимательно смотрел на меня, и на его узких, похожих на шнурки от ботинок, губах расползалась улыбка. Видала я такие улыбки, в зоопарке, в детстве. У меня по спине поползли противные холодные мураши. Пауза затягивалась, и я, чтобы просто услышать собственный голос, проблеяла:

– А Авдотий Яковлевич дома? – И чуть не добавила «ме-е-е».

Мужчина сделал ко мне шаг, и был в этот момент похож на кошку, которая увидела вдруг птичку. Я стояла и смотрела, как парализованная, как он молча приближается ко мне. Это наваждение прервал другой человек. Из спальни выглянул второй, и, еще не видя меня, громко спросил:

– Кто там у нас, Малек?

Наверное, я этому мужику должна была сказать спасибо. Его голос вывел меня из ступора. Швырнув пакет с продуктами прямо в подкрадывающегося ко мне мужика (по-другому я никак не могла назвать его приближение ко мне), я развернулась, и пулей выскочила за дверь. Я летела, не разбирая дороги, перескакивая через две, а то и три ступени. А позади слышала тяжелое дыхание и шаги, догоняющих меня людей.

Я вылетела из подъезда, чуть не открыв двери лбом. Не знаю…Кажется, мозги у меня тогда совсем не работали. Но зато, включились инстинкты, отработанные мною за годы работы в тайге. Поэтому, сказать, что у меня хватило ума не рвануть в арку, ведущую на улицу, я не могу. Ума в те моменты у меня и вовсе не было. Я сделала единственное, что было правильным в той ситуации. Я, словно на крыльях, понеслась к углу дома. Забежав за угол, на несколько мгновений я исчезла из поля зрения своих преследователей. Оказавшись на другой стороне дома, я не побежала туда, где маняще горел свет над подъездами другого, многоэтажного здания, а кубарем закатилась в кусты сирени, густо разросшиеся под окнами дома, из которого я еле унесла ноги. Сделала я это на редкость ловко. Ни один лист на кустах не зашевелился, ни одна ветка не треснула. Вот что значит наработанный годами опыт!

Оказавшись в самых дебрях зарослей сирени, я в то же мгновение затаилась неподвижно, словно мышь в норе. Пытаясь отдышаться, я маленькими порциями выдыхала скопившийся в легких воздух, стараясь производить при этом как можно меньше шума. Вскоре мимо меня протопали тяжелые шаги. Преследователей было трое. У меня не было времени поразмышлять, откуда взялся третий. Или он был в квартире ювелира, или дожидался своих товарищей в машине, стоявшей неподалеку (ведь не пешком же они, в самом-то деле, явились к старику!) Преследователи, выскочив за мной следом во двор большого многоквартирного дома, тоже на несколько мгновений притормозили, разрабатывая план поисков. А я сидела на мокрой листве опадающей сирени, и пыталась просто немного отдышаться, и приготовиться к следующему рывку. А то, что такая возможность у меня вскоре появится, я не сомневалась ни секунды.