За державу обидно. Вопросы и ответы про СССР - стр. 21

Ко всему перечисленному необходимо еще добавить вредное влияние в высшей степени негигиеничных жилищ, в которых зачастую люди помещаются в ужасной тесноте, без всякой вентиляции, да еще вдобавок в сообществе тех или других домашних животных…

Так как все население деревни, способное к работе, уходит в страдную пору, т. е. в июле и августе, в поле, то все дети остаются на попечении детей же, подростков лет восьми – десяти, которые и исполняют обязанности нянек. Поэтому можно себе представить, что делается с маленькими детьми при таком надзоре детей же. «Никогда надзор за детьми не бывает так недостаточен, как в июле и августе», – говорит на основании своих многолетних наблюдений протоиерей Гиляровский и приводит примеры, как одна нянька, связав ноги младенца веревкою, вывесила его за окно вниз головою и скрылась; другая, например, наскучив тем, что однолетний младенец везде бегал за ней со слезами, связала его по ногам и бросила на конюшне, когда же вечером заглянула в конюшню, у младенца вся задняя часть оказалась выеденной свиньею.

О результатах недостатка присмотра за подростками скажем ниже, теперь же рассмотрим условия жизни грудного ребенка в деревне в летнюю рабочую пору. Мать, уходя рано утром на работу, спеленывает ребенка, предположим даже, завертывая его при этом в чистую пеленку. Понятное дело, что вскоре после ухода матери приставленная для присмотра за ребенком 8– 10-летняя девочка, которой, в силу ее возраста и понятного полного непонимания важности ее задачи, хочется побегать и поиграть на свежем воздухе, такая нянька оставляет ребенка, и ребенок в течение иногда целого дня лежит в замоченных и замаранных пеленках и свивальниках. Даже и в тех случаях, если мать оставит няньке достаточное количество перемен белья, не в интересах последней менять это запачканное белье по мере надобности, так как стирать это белье придется ей же самой. И потому можно себе представить, в каком ужасном положении находятся спеленутые дети, завернутые в пропитанные мочой и калом пеленки, и это к тому же в летнюю жаркую пору. Сделается совершенно понятным и ничуть не преувеличенным заявление все того же наблюдателя протоиерея Гиляровского, что от такого мочекалового компресса и от жары «кожа под шейкой, под мышками и в пахах сопревает, получаются язвы, нередко наполняющиеся червями» и т. д. Также нетрудно дополнить всю эту картину той массой комаров и мух, которые особенно охотно привлекаются вонючей атмосферой около ребенка от гниения мочи и кала. «Мухи и комары, витающие около ребенка роями, – говорит Гиляровский, – держат его в беспрестанной горячке уязвления». Кроме того, в люльке ребенка и, как увидим ниже, даже в его рожке разводятся черви, которые, по мнению Гиляровского, являются для ребенка «одними из самых опасных тварей»…

Мы уже говорили выше, что в летнюю страдную пору матери уходят на работу, оставляя ребенку пищу на целый день, и кормят грудью ребенка только ночью и вечером, возвращаясь с работы, в некоторых же случаях только через три-четыре дня. Ребенку оставляются так называемая соска и жевка. Первая, обыкновенно, представляет из себя коровий рог, к свободному открытому концу которого привязан коровий сосок, покупаемый или в Москве в мясных рядах, или у местных мясников в деревнях. Конечно, всякому понятно, что такая соска необходимо должна гнить и этот кусок гнили, безразлично, будет ли он мыться или нет, находится почти целый день во рту ребенка. «Молоко, проходя через этот вонючий, мертвый кусок, естественно, пропитывается всею заключающеюся в нем гнилью, и затем эта отрава идет в желудок ребенка», – говорит д-р Песков (Покровский).