Южный крест - стр. 23
– Рад вас видеть в добром здравии, дон Амадео, особенно в свете последних событий. – Виктор, подыгрывая старику, использовал в общении с ним витиеватую выспреннюю манеру речи, в которой тот здорово поднаторел за годы службы на местном олимпе. – Чем обязан вашему столь срочному вызову? Неужто вы вспомнили о моих мелких пристрастиях к чужим тайнам в столь трагический для страны момент?
– Честно говоря, когда началась эта вселенская смута, меня обуяла гордыня, и я решил запечатлеть все это для истории, ну и увековечить свое имя, написав книгу или сценарий для фильма. Но то, что случилось, меня настолько ужаснуло, что честолюбивые помыслы очень быстро сошли на нет. Возникло желание поскорее избавиться от этого знания и обезопасить себя не только физически, но и материально.
– И тут вы, конечно, вспомнили обо мне. Мудро и своевременно. Что именно у вас есть?
– Все. Я расставил во дворце почти все ваши камеры, и новые, и старые. Чтобы ничего не пропустить. Есть запись убийства начальника президентской гвардии, расстрела сотрудников аппарата и персонала дворца и убийства самого президента.
– Как я понимаю, вы предусмотрительно в это время держались от дворца подальше, чтобы не искушать судьбу?
– Именно так. Вы бы видели этого Октавио Дугласа! Сразу было ясно, что он сущий изувер. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что такого человека прислали только убивать.
– Подождите-ка. Кто прислал?
– Ордоньес! Кто же еще. Ведь Октавио – это побочный сын Ордоньеса от той певички, американки, что крутилась тут лет двадцать назад. Вы, конечно, не можете ее помнить. Та еще штучка.
Мозг Виктора заработал как компьютер, выстраивая схемы и заполняя информацией пустые поля в них. «Значит, все-таки Ордоньес. Похоже, он все знал и поспешил убрать президента, будучи уверенным в его неминуемом переизбрании. И вся эта заварушка – это лишь дымовая завеса для его наполеоновских планов. Теперь, по крайней мере, я знаю, что делать. И волкодавы придутся очень кстати».
– Дон Амадео, я когда-нибудь обманывал вас?
– Не помню такого случая. Встречу с вами я считаю одной из крупнейших удач в моей жизни.
– Тогда слушайте меня и соглашайтесь. Если дело обстоит так, как вы говорите, то будущий президент будет вашим должником навеки. Эта информация должна работать. Пока я могу предложить вам пять тысяч наличными на расходы и чек на сто тысяч на предъявителя. Позже я смогу помочь вам и с книгой, и с фильмом, но сейчас главное запустить информацию в дело и тем самым отвести опасность от вас.
– Вы думаете, мне угрожает опасность?
– Пока материалы у вас – да.
Старик поморщился, не пытаясь скрыть внутренней борьбы, происходившей в его мозгу. Страх и жадность боролись в нем, не давая разуму принять рациональное решение. Но все же страх победил, и старик нехотя согласился. Он достал из-под кресла, на котором сидел, несессер из тисненой кожи и отдал его Виктору.
– Вынужден согласиться на ваши условия. Здесь все материалы. Все равно Агила мне бы не нашел такого варианта…
«Этого еще не хватало!» Агила был преуспевающим столичным журналистом, специалистом по грязным скандалам и разоблачениям, а также одним из фаворитов де Сиснероса. «Старикашка, видно, работал на два фронта. Этот Агила за сенсацию мать родную продаст. Не дай бог, он что-то узнает – обязательно все испортит».