Южный крест - стр. 10
Пока он говорил, в комнате царило напряженное молчание, которое надолго затянулось после того, как было сказано последнее слово. Все сидели обескураженные и восхищенные простотой и изящностью идеи и, самое главное, реальной возможностью помочь Деду, которая еще утром казалась несбыточным бредом.
– И нам что, действительно разрешат это сделать? – спросил Шатун со скептически-унылым выражением на лице. – Что-то верится с трудом.
– Какое нам дело, разрешат нам или нет. Генерал сказал, что сам он умывает руки, а мы поступаем в полное подчинение Виктора. Зачем же нам париться разрешениями и запретами? Начальник сказал – тренировочное задание с элементами реального рукопашного боя.
– Ну а звание, должность, фамилия у этого Виктора есть? На кого валить-то будем?
– Валить ни на кого не будем – четко и вразумительно отработаем задание и тщательно подчистим за собой. Детали сегодня вечером озвучит сам Виктор.
Голос Серова звучал теперь уверенно, и он уже чувствовал себя командиром подразделения. «А ведь угадал ты, Витя-Витек! Лекарство начало работать еще до того, как его приняли…»
Они собрались в конторе какого-то пустого склада на окраине города, находящегося тем не менее в приличном состоянии и, как было видно, под чьим-то присмотром. Сам Виктор опять сел таким образом, что ему было видно всех, а остальным только очертание его фигуры.
– Располагайтесь. Времени у нас в обрез, поэтому спрашиваем мало, запоминаем быстро и соображаем рационально. Для вас меня зовут Виктор. На время нашего сотрудничества у вас нет ни званий, ни имен, а есть только клички. Будем общаться как урки. Старые ваши прозвища забудьте до следующей жизни, то есть без меня. До завтра вы должны полностью свыкнуться с ними, выработать в себе рефлекс на новое имя. Все клички имеют что-то общее с вашей индивидуальностью, но звучат на импортный манер. Почему – сами поймете позже.
Говорил Виктор четко и уверенно и был немногословен, выдавая концентрированный экстракт сути дела.
– Операция очень тонкая. Нужно сработать максимально угрожающе и убедительно, при минимальных повреждениях шкуры клиентов. Вернее, шкуру можно портить, можно поломать ребра или пальцы, вывихнуть что-нибудь, но без риска для жизни. Однако при этом клиент должен будет в буквальном смысле обделаться от страху. Материальную базу и планирование я беру на себя. От вас нужно только четкое исполнение. Сейчас я изложу вам детальный сценарий завтрашней пьесы, а вы мотайте на ус, потому что отыграть ее мы должны будем сразу начисто без репетиций. Главное, что в наших действиях не должно быть ни малейшего намека на спецназ. Просто хорошо организованная мафиозная команда. Об этом я позабочусь.
Проще всего было взять под белы рученьки бухгалтера фирмы Камахидзе, который ездил с единственным водителем-охранником. Михаил Львович Земский был перестраховщиком и требовал от водителя того же. Поэтому тот без колебания остановился по сигналу офицера ГИБДД, указавшего ему жезлом на обочину. Дальше все произошло так стремительно и неожиданно, что требуемый Виктором эффект был достигнут без особого напряжения. Михаил Львович с ужасом наблюдал, как сами полицейские выволокли водителя из машины, ударом в челюсть уложили его на землю и потом в упор расстреляли из двух стволов. Эта сцена настолько потрясла его, что, когда его вслед за водителем вытащили наружу и стали заталкивать в багажник собственной машины, он исправно обмочил штаны и не умер от инфаркта только благодаря успокоительному, незаметно вколотому в момент утрамбовывания рыхлого бухгалтерского тела в багажник. Разумеется, Земский не знал, что в нокаутированного охранника стреляли из травматического пистолета, поэтому, когда он пробудился от наркотического сна, картина гибели Реваза первым делом всплыла в его мозгу и снова повергла в смятение, а неприятный холодок от мокрых штанов добавил к этому чувство пронзительного стыда за свою слабость.