Ютланд, брат Придона - стр. 32

– А что, – шепнула она, – ты хотел?

– Я покинул свои земли, – отрезал он твердо, – чтобы отыскать одного… человека.

Она вздохнула.

– Ты не должен был выходить из комнаты… и даже вставать с кровати. Но если вышел… будь готов… жизнь без спросу начнет вмешиваться в твои планы…

– Мало ли что начнет!

– Ты должен…

– Нет, я сказал.

Она прошептала:

– Там чародейка по имени Маринэлла…

Грудь ее судорожно поднялась, изо рта хлынула кровь. В глазах впервые проступила боль, Ютланд понял, что волшебница подавляла ее, сколько могла, но сейчас силы покинули ее вместе с жизнью.

Вдали послышался стук копыт, громкие возбужденные голоса, фырканье коней. Он насторожился, вскоре затрещали кусты, заколыхались мелкие деревца, затем зеленые ветви раздвинулись, словно трава.

На поляну с фырканьем и надсадным сопением проломились рослые кони, в седлах трое мужчин в доспехах и рогатых шлемах, щиты за спинами, мечи в ножнах. Впереди высокий бородач в дорогих доспехах, короткая черная щетина растет от самых глаз, лицо из-за нее больше похоже на звериную морду, двое других обычные стражи с чуточку пьяными мордами.

Один сразу заорал ликующе:

– Вот она!..

– Дохлая, – сказал второй.

– Убилась, – подтвердил первый.

Чернобородый высился в седле ровный, словно вбитый в него столб, на радостные вопли даже не повел глазом.

– Не убилась, – произнес он неприятным резким голосом, – а мы сумели найти и убить.

Первый воин сказал подобострастно:

– Да-да, сама бы она с чего бы!..

Они вдвоем соскочили на землю и подбежали к неподвижной женщине. Ютланд отступил, лучше бы уехать потихоньку, но один сразу заорал:

– Талисман исчез!

Чернобородый сказал резко:

– Он был на ней!

Воин сказал торопливо:

– Но сейчас нет… Может, его и не было…

– Дурак, – сказал старший с отвращением, – как бы она смогла взлететь?

Ютланд был уже у коня, когда они разом повернулись к нему. Первый воин крикнул резко:

– Эй ты, малец!.. Ты не снял с груди этой женщины ценную вещь?

Ютланд помотал головой и ответил чистую правду:

– Нет, не снимал.

Второй сказал с укором:

– Никто бы не смог снять. Там особый замочек. А сама цепь крепче всего на свете…

Чернобородый сверлил недобрым взглядом Ютланда.

– Сорвать он не мог, – согласился он медленно, – однако она сама могла передать… Верно, мальчишка? Стой на месте!

– Стою, – пробормотал Ютланд. – И чего?

– Краеух, Кожак! – проревел вожак. – Обыщите его с головы до ног.

Ютланд поколебался, пусть обыскивают и забирают, но тогда могут убить, а еще он собирался вести себя не так, как в Арсе, а уже по-взрослому, а кто из взрослых позволит…

Он произнес то, что должен сказать мужчина:

– Не люблю, когда обыскивают.

– Нам все равно, – прорычал старший, – что ты любишь. Стой смирно!

Ютланд сказал ровным голосом:

– Лучше не трогайте меня.

Вожак зло ухмыльнулся.

– А то что?

Двое подошли к угрюмому мальчишке с двух сторон, но, как только их руки прикоснулись к нему, он быстро ухватил их и шарахнул головами. Стук было такой, словно с силой ударились лбами два матерых барана.

Он едва выпустил их из рук, как чернобородый заорал и выдернул меч. Конь под ним зачем-то встал на дыбы, помолотил в воздухе копытами, давая Ютланду драгоценные секунды, и когда опустился на все четыре и понесся с места с галоп, Ютланд уже подхватил с земли сухую ветвь вдвое толще оглобли и такую же по длине.