Юсуповы. Кровь и смерть - стр. 29
Юсупов выдержал паузу, отложил салфетку и сдержанно сказал:
– Мама, папа, если позволите, я бы вернулся к ужину позже. Сейчас мне нужно переговорить с братом.
Отец нервным движением ослабил ворот и хлопнул рюмку чего-то, даже не глядя. Маменька послала кивок и шепнула «иди».
Долго искать Николая не пришлось. Тот, конечно, ошивается в саду, смоля сигарету. Коснулся пальцами глаз, унимая слезы. Романтик чертов! Не скрываясь, Юсупов приблизился, прислонился спиной к холодной и мокрой коре липы, закурил и сказал:
– Скажи ты сей монолог на сцене – сорвал бы овации. Не ту публику ты выбрал. Попутал место и действие.
– Поизмываться пришел? Строишь хорошенького сына? Для папеньки с маменькой стараешься? – фыркнул Николай.
– Когда?
Николая будто по щеке хлестнули. Непонимающе сдвинул брови и уставился на брата.
– Когда это началось? – выпуская дым через нос, повторил Юсупов. – Сразу после того поцелуя? До или после моего дня рождения? Может и вовсе вчера? Что я упустил?
– Мы любим друг друга…
– Заладил… мы все уже поняли, что вы любите друг друга самой фанатичной любовью. А теперь скажи, когда это началось? Она присылала письма?
– Сразу после спектакля, – поникшим голосом ответил Николай.
– И все? Ты повелся на какие-то письма? Тебе их десятками оставляют ежедневно? Чем же маринины отличились?
– Тебе не понять, – буркнул Николай и отбросил окурок.
– А ты объясни.
Николай вскинул голову, подставив лицо под освещение фонаря, будто это софит над сценой. Шмыгнул носом, выпустил облачко пара на холодном мартовском воздухе. Немного поежился и ответил:
– Тот поцелуй… ты не понимаешь, со мной еще никогда такого не было.
– Совсем никогда? – с издевкой в голосе переспросил Юсупов. – К своим двадцати пяти годам ты перецеловал девиц в сотню раз больше, чем я на свете живу. А тут какая-то фрейлина, коими полнится любая светская вечеринка. Как по мне, это ты не понимаешь.
– Ну так объясни! – попер Николай.
Юсупов еще раз затянулся и выдохнул дым прямо в лицо брату.
– Ей девятнадцать. Миловидная внешность. Глазками стрелять и вертеть хвостом научилась. Дебютантка сезона – загадка для всех. Проще говоря, свежая кровь. Попробовать еще никто не успел, вот в тебе и взыгрался самец, которому первому надо пометить территорию. А она – совсем не дура. Понимает, к какой фамилии ты принадлежишь, какие перспективы сулишь.
– Она со мной не ради богатства!
Юсупов хмыкнул и докурил.
– Ну разумеется, – прошелестел он. – Она с тобой исключительно по любви.
– Именно так! С ней я чувствую себя живым! Ни опий, ни коньяк или самое изысканное вино не давали мне той жажды жизни, которую я познал с Мариной!
– Какой же ты болван… кому как не тебе, актеру, понимать, что любовь здесь и здесь, – Юсупов поочередно указал брату на грудь, а затем на промежность, – разнятся как хорошее вино и дешевый портвейн. От первого разве что голова поболит и перестанет. А вот от второго случится отравление вплоть до летального исхода, если не знать меру.
– Не смей так говорить! Она не такая!
– А какая? – переспросил Юсупов. – Какая это женщина, которая за месяц до свадьбы крутит роман с любовником? Думаешь, условившись на брак с тобой, она не поступит так же, выбрав кого-то другого?
– Нет, – отрезал Николай и помотал головой. – У нас любовь!