Юрта Белого Ворона - стр. 36
А я то что? Мне вот тоже страшно. Но все же экзамены я в свое время Генри сдала и диплом получила. Так что, может быть, меня минует его недовольство?
И я, пройдя вперед к двери, осторожно постучала. Вернее поскреблась, в глубине души надеясь, что Генри не услышит. Но он услышал. На его лекциях, консультациях и экзаменах обычно стояла тишина. Все студенты знали его непреклонный характер: если ты болтаешь – значит тебе не интересно. А раз тебе не интересно, то что ты забыл на лекциях непревзойденного Генри Спилсбери? Ничего, правильно. Поэтому за дверь.
- Войдите! – громко сказал Генри, и я открыла дверь.
Последний раз мы виделись более года назад. Я вот даже не уверена, что он знал, о моем возвращении на родину. Генри ничем не выказал, ни удивления, ни радости от моего прихода. Взгляд его был холоден.
- Добрый день, профессор Спилсбери. Можно поприсутствовать? – осторожно спросила я.
- Вы опоздали, сьера Рид-Аберлайн! – грозно сказал он.
Это вот к чему относиться? К консультации перед экзаменом или к нашим взаимоотношениям в целом? Я закусила губу и напустила на себя донельзя виноватый вид. Но продолжала смело смотреть ему в глаза.
Ну, вот давай, выгони меня! Попробуй только!
И он дрогнул. Его уголки губ приподнялись в едва заметной улыбке, показывая мне, что он рад меня видеть, а взгляд потеплел. Но длилось это всего мгновенье, и если бы я не смотрела во все глаза, наверняка бы пропустила этот момент.
- Вы можете пройти, – сказал он, наконец.
Я выдохнула и сделала шаг вперед. За мной яркой пестрой стайкой протиснулись и девушки, чтобы быстро-быстро юркнуть вверх по ступенькам. Я же сориентировалась не так стремительно, поэтому просто пристроилась за последней девушкой, шустро пробежав за ними, и села на почти последний ряд лекционной залы.
Ну, что сказать, было очень интересно. Это было скорее небольшой лекцией, а не консультацией, хотя в конце Генри и ответил на немногочисленные вопросы студентов. Он за все время ни разу не посмотрел в мою сторону, хотя я и заметила, что он несколько напряжён. Или мне все же показалось? Я же, пользуясь тем, что смотрели на него более сотни пар глаз, ну столько примерно влезало в аудиторию, наполненную до отказа, не стесняясь его рассматривала.
Генри был высок, пожалуй, даже выше моих братьев, а те на рост не жаловались. Он не был одет в классический костюм, к которому я так привыкла. На нем был лабораторный халат бежевого оттенка, а не традиционный белый. Даже здесь он выделялся. А под ним кожаная одежда в коричневых тонах. Множество артефактов и крохотных приборов украшали его шею, грудь и запястья, были вшиты в одежду и даже в халат. Лицо его за прошедший год не изменилось, все тот же решительный взгляд и сурово поджатые губы. Если бы не тронутые ранней сединой волосы, я не дала бы ему больше тридцати лет. Но небрежно перехваченные пряди, заплетенные в косу, выдавали, что ему за тридцать. На самом деле я точно знала, что он старше Винса на полгода и ему скоро стукнет тридцать восемь. Он совершенно не был похож на профессора. Но вот на бунтаря–ученого очень даже.
В отличие от моих братьев, Генри ничего не имел против брака и семьи. И именно это и стало камнем преткновения в наших отношениях. Я категорически не была серьезно настроена и не хотела замуж.