Юрий Никулин. Война. Арена. Кино. 100 лет Великому Артисту - стр. 8
Сорок лет я в меру своих скромных сил, возможностей пишу о советских и российских деятелях культуры, прежде всего об участниках Великой Отечественной войны. Полагаю это своим гражданским и, разумеется, профессиональным долгом. Так вот мне не ведом более подобный случай. Чтобы советский артист-фронтовик был официально представлен к высшей награде страны. Стоит ли удивляться тому, что я особенно пристально «пытал» на эту тему «дядю тезку». Однако, в отличие от Никулина, Шуйдина практически невозможно было «завести» на воспоминания про свои героические подвиги на войне. До тех пор, пока мы не поднимали рюмку. Приняв как следует на грудь, Михаил Иванович слегка раскрепощался. И отвечал на мой вопрос, не обидно ли ему оттого, что не стал Героем: «Чудак ты человек. Какая может быть обида? Да такие подвиги, как у меня, ребята каждый божий день на той войне совершали. Если всем давать Героя – никаких звезд не напасешься. Просто Константин Васильевич Скорняков меня любил. Давно он ушел от нас. Я уже на несколько лет его пережил. Хороший был мужик. Мы с Юркой его похоронили, кажись, в 59-м или в 60-м году – не помню уже».
…Господи, сколько же раз я побывал в гримуборной Шуйдина и Никулина еще в том, старом цирке – не счесть. Из него же мы унесли «дядю тезку» на Ваганьковское. Первый и последний раз я видел Юрия Владимировича плачущим. С ним мы продолжали поддерживать самые тесные отношения. Великое множество раз встречались: в цирке на Цветном бульваре; на его квартире, в доме на углу Большой и Малой Бронной; на его даче, в легендарной подмосковной Валентиновке; на различных столичных мероприятиях; у наших общих знакомых. Многое, что слышал от прославленного артиста-клоуна, я записывал или по «горячим» следам, или же в конце дня в дневник. Но еще больше всего интересного осталось «за кадром», «за бортом». Жаль, конечно. Особенно невосполнимой утратой полагаю то, что очень мало зафиксировал для истории – патетику в сторону – застольных выступлений Ю.В. А компании он любил и выпить мог много, не пьянея. Не помню случая, чтобы он не припас для веселящейся компании какого-нибудь трюка, фокуса или неотразимой байки, которую стопроцентно все слушали впервые. Некоторые никулинские перлы я, разумеется, припас и приведу в этой книге. Но все равно сохранил их до обидного мало.
Сделал я с Никулиным несколько десятков интервью и сотни просто публикаций в сотнях газет Советского Союза, когда был корреспондентом ТАСС. Больше я в своей жизни написал только о Владимире Высоцком и Майе Плисецкой. Юрий Владимирович всегда живо откликался на все мероприятия, проводимые в Войсках ПВО. Очень крепко дружил с генерал-полковником Анатолием Алексеевичем Вобликовым, который до 1989 года возглавлял тыл Войск ПВО. Дважды себе и один раз Папанову Юрий Владимирович оформлял через Вобликова машину «Волга». А потом генерал уехал к себе на родину в Белоруссию. Там и похоронен. Но когда был еще жив, часто наведывался к Никулину в гости. Один раз и меня пригласили на свою встречу. Впрочем, и о дружбе Никулина с Вобликовым я расскажу еще подробнее.
Когда меня назначили главным редактором журнала «Вестник противовоздушной обороны», решил я вместе с другом Юрием Широченко, тогдашним начальником секретариата Главкома В.А.Прудникова, устроить презентацию специального женского номера, посвященного 8 Марта. Пригласили на наше торжество в столичный Дом кинематографистов многих известных актеров и актрис. Разумеется, и Юрия Никулина с женой. А он, к несчастью, сильно занемог. Зная это, я даже не стал его вторично беспокоить. Каково же было мое удивление, когда Никулин, бережно поддерживаемый супругой, появился под аплодисменты присутствующих в дверях Дома кино. В перерыве Татьяна Николаевна рассказала: