Юдоль - стр. 55
– Тогда кто это делает? – вскричала Васа.
– Ничего не могу сказать о том, кто убил Хуш-Кессар, но с Паттаром расправились пять всадников, один из которых рыжий весельчак, управляющий огнем, – проговорил Кай. – Или ты не видела их в Кривых Соснах?
– Чем больше я собираю сведения о древности Текана, тем меньше я понимаю, что с ним происходит сегодня, – с разочарованием покачала головой Васа. – Но ведь Хуш убил не человек, ее убил сиун клана Кессар!
– Что есть сиун? – спросил Кай. – У каждого из двенадцати есть сиун. Я слышал, что сиун – это надсмотрщик от Пустоты. Значит, либо Пустота сама уничтожает каждого из двенадцати, либо сиуна можно заставить что-то делать. В том числе и убивать.
– Заставить сиуна? – сдвинула брови Васа.
– Почему нет? – спросил Кай. – Я тоже пытаюсь разгадывать загадки Текана. Ничего не буду говорить о том, что я замена одному из двенадцати. Я чувствую себя обычным человеком. Но кое-что я скажу. Тот, кого зовут Сакува, сумел как-то обмануть своего сиуна. Он скрывается от него. Конечно, если он еще жив. Та, чье имя Эшар, сумела приручить собственного сиуна. Как – не знаю. Паттар мертв. Убил его собственный сиун в Намеше. Убил на моих глазах. И к этому точно причастен тот рыжий, который посетил передо мной Кривые Сосны и который устраивал огненные сполохи на дороге через чащу.
– Но почему он не убил тебя, если ты замена кому-то из двенадцати? – не поняла Васа.
– Не знаю, – пробормотал Кай. – Все эти разговоры о замене кажутся мне только разговорами. Не знаю…
– Если Кессар и Паттар мертвы, то остались десять? – спросила Васа.
– Или меньше. – Поднимаясь, Кай посмотрел на оцепеневшую Каттими. – Ты что?
– Я словно муравей. – Она поежилась, проглотила комок, смахнула со щеки слезинку. – Он ползет по столу и думает, прихлопнет ли его что-то большое и страшное, что ударяет то справа, то слева? И вот он трясется от страха, мечется из стороны в сторону. А потом кто-то приходит и говорит, что большое и страшное – это огромный молоток, которым кто-то еще более огромный забивает двенадцать гвоздей. А еще кто-то забивает вокруг больших гвоздей кучу маленьких гвоздиков. А убьет ли кто-нибудь при этом муравья или нет, вопрос случая. Кому он интересен, маленький муравей?
– Что собираешься делать? – спросила Васа.
– Пару дней проведу в городе, – нахмурился Кай. – Может быть, пристрою куда-нибудь Каттими. Потом… потом будет видно. Скорее всего, пойду на Ламен. Есть вопросы. Да и куда еще идти из Кеты?
– Если только на Сакхар, – пробормотала Васа. – Я должна встретить в городе приятеля, потом, наверное, вернусь домой. Есть о чем говорить с Ашу, есть.
Они снова шли по длинному подземелью между огромных бочек. Миновали тот же полупустой трактир. Потом поднимались по узкой лестнице. А когда оказались на улице, тут же попали в толпу встревоженных горожан. Толпу теснила стража. Васа пригляделась к распростертому на камне человеку и вдруг закричала, рванулась вперед, оттолкнула стражника. В луже крови ничком лежал Сай. Ниже затылка в его голове торчал нож. Из-под тела выглядывал сломанный меч. Каттими разрыдалась в голос. Кай сбросил с головы капюшон, шагнул к тому самому старшине стражи, который опрашивал его на входе в Кету.
– Ваш? – хмуро спросил его тот.
– Наш, – помертвев, прошептал Кай. – Кто это сделал?