Йот Эр. Том 2 - стр. 18

На этот раз Нина думала гораздо дольше, склонившись над картой и водя по ней карандашом. Потом она выпрямилась, взглянула на отца и спросила:

– Товарищ генерал, разрешите доложить решение?

– Докладывай, – кивнул тот.

– Участок обороны того полка, что стоит слева, растягиваем примерно в полтора раза…

– «Стоит слева», – передразнил ее Якуб. – Надо говорить – «левофланговый полк», или «полк, занимающий левый фланг дивизии».

Не смутившись этим замечанием, девушка продолжала:

– Здесь речка с топкими берегами и еще овраг, танки противника не пройдут, поэтому оборону держать легче…

– Ты точно уверена, что танки не пройдут? – перебил ее генерал.

– Точно, – тряхнула головой девушка. – Вот, на карте нанесена глубина реки – 2,2 метра, и пойма обозначена как заболоченная. Овраг, согласно карте, имеет обрывистые склоны…

– Так, давай дальше, – снова прервал ее объяснения отец.

– За счет растягивания фронта на левом фланге полкам в середине и на левом фланге достаются участки поменьше. Из полка, расположенного в посередине, один стрелковый батальон и минометную батарею передаем в полк на правом фланге, как резерв. Гаубицы переправляем по мосту на плацдарм и тоже располагаем за правым флангом дивизии. Всю дивизионную артиллерию переводим туда же.

– А центр боевого порядка дивизии что, без прикрытия оставим? Одними своими сорокапятками они от танков могут и не отбиться, – скептически заметил Речницкий.

Нина размышляла совсем недолго:

– Раз нам наступать надо, большую часть артиллерии обязательно придется сосредоточить в одном месте, где будем прорывать позиции немцев. А чтобы прикрыть центр, надо одну батарею поставить так, чтобы она могла стрелять в бок немецким танкам, если они пойдут на тот полк, что в середине…

– Это называется – «обеспечить ведение флангового или косоприцельного огня», – снова поправил ее отец. – Учись правильной военной терминологии! Как тебя иначе подчиненные понимать будут?

– Я учусь, – обиженно ответила девушка. – Только нужные слова все время куда-то пропадают. Но ведь и без них можно все понятно объяснить?

– В бою некогда объяснять! – решительно отчеканил Речницкий. – В бою надо отдавать ясные, короткие приказы, не допускающие двусмысленных толкований. Поняла, стратег мой доморощенный?

Нина с виноватым видом кивнула.

– Ладно, давай дальше смотреть, что ты напридумывала, – чуть смягчил тон отец. – Почему сосредотачивать силы и средства предлагаешь именно на правом фланге? Какую задачу им будешь ставить?..

На следующее утро Нина сидела в машине, которую Казик гнал от Люблина в направлении Белостока. Предстояло проехать с юга на север больше половины Польши. Шел час за часом, монотонное мелькание деревьев, росших по обочинам шоссе, убаюкивало, и Казик, остановив автомобиль, попросил Нину:

– Янка, смени меня хотя бы на полчаса – сил нет, засыпаю за рулем.

Так, сменяя друг друга на водительском месте, они добрались до Белостока, где, припарковав «Студебекер» в центре города, отправились в ресторан – пообедать. Хотя Казимир служил у генерала Речницкего еще с 1945 года, он все никак не мог привыкнуть, что можно сидеть за одним столом с генералом. Ладно, во время войны – там генералу, бывает, приходится есть из одного котла с солдатами. Но в мирное время – как можно? И добро это был бы сам Речницки, однако чтобы дочка командующего, шляхетна паненка, усадила прилюдно за один стол с собой простого капрала?!