Йот Эр. Том 1 - стр. 6

Собственно императорская охота на тот день уже подходила к концу. Она представляла собой скорее расписанный придворный церемониал, нежели настоящую охоту. Все ее участники первоначально собирались в семь часов утра перед Охотничьим дворцом и дожидались государя, который выходил в сопровождении своей супруги и двух ее фрейлин.

Затем охотники рассаживались парами в колясках, запряженных тройками лошадей, и, в сопровождении егерей, ехавших верхами сзади, направлялись в лес. Путь к месту охоты пролегал по прямым, тщательно расчищенным просекам, длинным, как громадные парковые аллеи, и поросшим лишь мягким травяным ковром.

Вся охотничья компания прибывала к заранее заготовленным позициям, именовавшимся тогда штендами (или, иначе, стандами). Нетрудно догадаться, что это были просто деревянные стенды для стрельбы, высотою примерно до пояса. Сзади охотника становился егерь, обязанности которого состояли в заряжании ружей и в страховании от каких-либо случайностей. Только сам царь имел привилегию быть сопровождаемым сразу двумя егерями с рогатинами, чтобы они, в случае, если крупный зверь, озлобленный раной, пойдет напролом, не допустили его к особе государя.

Распределение участников охоты между стендами осуществлялась по жребию. Николай II тянул жребий наравне со всеми другими приглашенными, что составляло предмет его особой гордости. Ведь в других царствующих домах Европы монархам всегда предоставлялись на охоте лучшие места, а гости более низких разрядов иногда довольствовались такими позициями, с которых подчас не удавалось произвести ни единого выстрела.

Огромное количество животных, заранее согнанных егерями и теперь направляемых к позициям стрелков, позволяло тем не тратить заряды зря, и количество убитых зверей достигало весьма внушительных величин. Охота завершалась, как уже было сказано, завтраком, дававшимся там же, на месте.

Впрочем, хотя царская охота протекала без особых случайностей – не считать же за таковые время от времени раздававшиеся вскрики не в меру чувствительных фрейлин – завтрак как раз не обошелся без происшествия, но скорее забавного, нежели драматического. Выстрелы, раздававшиеся со штендов, занимаемых царственными особами, давно стихли, егеря собирали многочисленную добычу, а официанты заканчивали сервировку столов к завтраку. Установившаяся тишина и соблазнительные запахи, распространяемые горячими яствами, сыграли с официантами шутку – прямо к одному из столов из леса вышел молодой лось. Испуг служителей был, однако, совсем нешуточным: некоторые из них бросились врассыпную, иные же старались заслонить только что сервированный ими с таким тщанием стол для высочайших особ. Лишь один осмелился замахнуться на лося полотенцем.

Думается все же, что сохатый ретировался не благодаря действиям этого героического одиночки, а вследствие поднявшегося общего шума и суматохи, неприятных для зверя, привыкшего к спокойствию глухих лесных чащоб.

За завтраком государь был заметно взволнован рассказом Николая Николаевича о нападении секача на графиню Потоцкую:

– Вечно тебя тянет на всякие авантюры! – выговаривал он своему родственнику. – Как бы ты выглядел, Николаша, случись что с дамой? А если бы кабан бросился на тебя?..

…Во время последнего выхода на охоту, уже в первые дни сентября, Николаю Николаевичу Младшему подвернулся под выстрел матерый олень с тридцатью двумя отростками на рогах. Но одновременно с великим князем по этому великолепному животному стрелял и князь Кочубей. Разгорелся спор – каждый из охотников желал заполучить этот необыкновенный трофей. Николай Александрович рассудил спорщиков, приняв воистину соломоново решение: