Йокин в Париже - стр. 2
– И-и-эх! – вопил в восторге Ёки-Пуки, носясь в коробке по более тяжелому грузу, как серфингист по волнам. – Рыбчик, догоняй!
– Мяв! – проносилось и умолкало жалобное где-то рядом.
– Рыбчик, клёво! В самолётах весело!
– Й-о-ё-ёки-ин! – опять раздавалось и затихало вдали.
– Только не надо вот так произносить мое имя, будто тебя тошнит! – возмутился Йокин. Но ответа не дождался.
Наконец турбулентная ламбада кончилась.
Галантный голос капитана достиг багажного отделения. Если б наши герои понимали французский, то составили бы фразу: «Надеюсь, вы хорошо провели время? Танцы – это чудо. На борту нашей авиакомпании вас никогда не застигнет скука. Вы заслужите свой кофе и печенье, если не обидитесь на меня за розыгрыш!» Тут капитан поскорее отключил громкую связь и ещё ту, что доносила до него мнения пассажиров. И, вполне удовлетворённый, засчитал себе эти две великолепных шутки за целых 10. Вот у него и вышло 22 – дневная норма. А значит, и хватит уже на сегодня.
Вы бы видели Йокина, когда его вынимали из коробки! Весь взъерошенный, чёрный чубчик – дыбом, словно ирокез у панка. Глаза косят в разные стороны, мало того – искрятся, как свечки из магазинчика приколов и ужасов. Казалось, восторг внутри Ёки-Пуки принял форму фейерверка в ночном небе и вот-вот унесет хозяина за пределы Земли.
Рыбчик выглядел хуже. Глаза не смотрят вовсе, шерсть зеленовата. Сказать по правде, его мутило. На нетвердых лапах доплелся он до края стола распаковщика и, приняв столешницу за землю, встал на колени, начав её целовать. Плакал, тихонько урча и мявча, крестился… Иногда можно было расслышать: «Никогда, никогда… Придурок… Обратно – пешком…» Впрочем, распаковщик его не понимал. Как не понимал и того, почему Казахстан присылает таких странных медведей. Ведь хотя бы один из этой парочки должен быть мишкой?
Но тут же себя одернул: медведи как медведи. Настоящий француз обязан быть политкорректным!
Уже ночью кот с паучком очутились в гостинице. Может, людям и покажется ужасным, что в один узкий номер с видом на другую гостиницу заселили сразу 50 постояльцев. Однако поверьте – игрушкам было совсем не тесно. Сорок восемь медведей, кот и паучок – немного странно, но вполне терпимо. И гостиница находилась в самом центре Парижа. А это всех очень, очень взволновало!
Заслуженные медведи съехались в Париж из разных стран. По договору с хозяевами игрушек, принимающая сторона должна хорошо устроить медведей и сопровождающих: в симпатичных коробках. Возить гостей на экскурсии и фотографировать возле достопримечательностей. Предоставлять интернет, чтобы медведи без помех отправляли письма домой. Тем игрушкам, чьи хозяева готовы были заплатить, отдельно подавался кофе в коробочку, на ночь предлагалось чесание пяток, а днем – массаж и ароматерапия.
Освоившись, Рыбчик стал оценивать ситуацию. Из сопровождающих он, похоже, один. Зато какие разные собрались в номере медведи! Тот, что занял самую большую коробку – «медвежий кабинет», был похож на модельера Карла Лагерфельда. По крайней мере, он всем так отрекомендовался, поправляя белой лапой чёрные узкие очки на носу. А вон та розовая медведица какая-то странная. Вместо носа – пятачок, как у свинки. Хотя, кто их разберет, этих заграничных медведиц… Может, сейчас так носят? Да, и где же этот шалопай Йокин?!