Ярче тысячи солнц. Трепетное, удивительное, чудесное в мистической поэзии баулов - стр. 62

Теперь позвольте сказать вам вот что: «человек владеющий» – очень предсказуемый, очень последовательный, очевидный человек. У него есть назначение, точка, в которую он хочет попасть, очень четкая, определенная цель. Если он хочет стать президентом Соединенных Штатов или премьер-министром Индии, это совершенно очевидно.

Что сказать о «сущностном человеке»? – у него есть чувство направления, но нет определенного пункта, к которому он хочет прийти. Есть очень тонкое чувство направления, но нет назначения, цели. У него есть особое качество – у него есть внутренний свет. И куда бы он ни двигался, этот свет будет освещать его путь. У него есть зрячие глаза, есть направление, но нет назначения, цели. Он радуется и движется, но его движение не определено заранее. У него нет плана. Он как река, а не как поезд, едущий по рельсам. Есть направление; но не как у поезда, который едет по фиксированному маршруту… Его жизнь будет полна зигзагов. Иногда он будет двигаться на север, иногда он будет двигаться на юг. Он не может быть последовательным, потому что последовательность – часть логического ума, а не часть существа. Много раз он будет уличен в непоследовательности и даже в противоречивости, но он противоречив только на первый взгляд. Если вы посмотрите внутрь него, вы увидите скрытое, невидимое направление. Даже в его противоречиях есть направление.

Но чтобы узнать сущностного человека, нужны зрячие глаза, проницательные глаза. Чтобы узнать «человека владеющего», ничего не нужно – хватит небольшого, самого посредственного ума. Потому что «человек владеющий» сам относится к категории посредственностей. Но когда вы идете во внутренний мир, все поверхностное теряется, и вы видите глубину бесконечности.

Баулы называют такого человека сахадж мануш – спонтанный человек, неизвестный человек, новый человек. Таким человеком должен быть каждый. И пока вы не станете таким неизвестным человеком, вы будете упускать – упускать сокровища, благословения, дары, которыми осыпает вас жизнь; вы будете слепы.

Я слышал…

Мулла Насреддин влюбился.

– Смотри, дорогая, – сказал он будущей жене, – у меня для тебя обручальное кольцо с бриллиантом.

– Ах, какая прелесть! – воскликнула она. – Но, милый, этот бриллиант – фальшивый!

– Ты не должна этого замечать, – ответил Мулла. – Мы же любим друг друга! А в поговорке говорится: «Любовь слепа».

– Это верно, любовь слепа, но только тогда, когда она настоящая!

Даже в любви вы остаетесь в мире внешнего. Даже в любви вы продолжаете оперировать категориями денег, престижа, власти. Даже в любви вы не даете непредсказуемому утвердить себя, не позволяете своему центральному ядру выразить себя. Даже любя, вы продолжаете манипулировать.

Наш ум почти всегда живет самыми обыденными интересами. Иначе быть не может; ум ориентирован на внешнее. Сама ориентация ума обращена к внешнему. Именно поэтому не был понят Иисус. Он был баул в самом подлинном значении этого слова, он был «неизвестный человек». Если бы он родился в Бенгале, в стране баулов, его поняли бы лучше. Его бы не распяли. Там много веков знали безумных людей бога. Там поняли бы его язык.

Евреи не поняли его языка. Это был не язык ума; это был не язык денег, не язык внешнего. Он говорил о царстве, и его спрашивали: «Где твое царство? О каком царстве ты говоришь?» – потому что люди думали, что он говорил о каком-то материальном царстве. Он говорил: «Я царь», – и это тревожило людей. Его заподозрили в том, что он хочет подорвать устои общества, завоевать власть и стать царем. Его приняли за революционера.