Ярчайшая мечта - стр. 40
– Но Андре – не член твоей семьи, – перебил Джозеф-Жан. – Он твой хозяин.
– Тем более я должна прислуживать ему, – заупрямилась Али. – А если он злится из-за того, что я видела его раздетым, то я тогда просто скажу ему…
– Нет! – в тревоге воскликнул Джозеф-Жан. – Вообще, не затрагивай эту тему, ясно?
Али лукаво улыбнулась.
– Он будет смущаться, да?
– Он будет чрезвычайно раздосадован. А у тебя и без того много проблем. Поняла?
Али кивнула.
– Да, наверное, вы правы. Плохо уже то, что Хандрей не любит женщин.
Джозеф-Жан ненадолго задумался, потом проговорил:
– Али, тебе нужно понять кое-что. Нельзя сказать, что Андре не любит женщин. Он просто предпочитает компанию мужчин.
– Так вот почему он не захотел со мной разговаривать, когда я сказала, что ему надо жениться.
Джозеф-Жан надолго замолчал, уставившись в землю. Потом потер пальцами виски и, подняв на девушку глаза, снова заговорил:
– Нет, Али, я не то хотел сказать. Андре не захотел говорить о женитьбе только потому, что уже один раз чуть не женился. Но его невеста умерла буквально накануне их свадьбы. Ее смерть ошеломила его, и теперь он даже думать не может о женитьбе.
– Я знала это… – прошептала Али. – Именно об этом я и говорила Умару.
– Говорила Умару?.. О, помоги нам Господи! – Джозеф-Жан прикрыл ладонью глаза.
А Али тут же добавила:
– Да-да, я так и думала… Я знала, что с ним произошло что-то подобное.
– Но с какой стати тебе понадобилось говорить об этом с Умаром? – спросил Джозеф-Жан.
– Потому что всем в деревне было любопытно узнать, почему такой сильный и красивый повелитель не имеет жен, хотя бы одной. Нужно было придумать, как защитить репутацию Хандрея. Поэтому я сказала, что он похоронил любимую жену.
– Ладно, хорошо. Только, пожалуйста, сделай для меня огромное одолжение. Ни в коем случае не заводи такой разговор с Андре.
– Обещаю, – кивнула Али. – Но ведь она не была дохлой рыбой?
– Прости, не понял… – Джозеф-Жан опять помассировал виски.
– Хандрей говорил, что все английские женщины похожи на дохлых рыб, – объяснила Али.
– А, понятно… – отозвался Джозеф-Жан. – Ты имеешь в виду, что они – холодные как рыбы. Это такое выражение. Так у нас говорят про чопорных женщин, лишенных страстности. Нет, она была совсем другой.
– Так она была турчанкой? – с надеждой в голосе спросила Али.
Джозеф-Жан отрицательно покачал головой:
– Нет, Женевьева была француженкой. Девушка из нашей деревни, она была очень ласковой и очень красивой, с шелковистыми волосами пшеничного цвета и с голубыми, как небо, глазами. И она всегда казалась слишком хрупкой и нежной, так что ее все время хотелось защитить, потому что мир для таких людей… слишком грубый и безжалостный.
– Наверное, она походила на фею из сказки, которую рассказывал Хандрей, – сказала Али. «Интересно, каково это – быть златовласой и хрупкой?» – подумала она.
– На фею? Да, пожалуй, – кивнул Джозеф-Жан. – Они с Андре полюбили друг друга еще в детстве. И зачем я рассказываю тебе все это? – добавил он со вздохом.
– Не знаю… – прошептала Али. – Но я рада, что теперь наконец-то узнала, почему Хандрей так несчастен. И не волнуйтесь, Жожан. Я не стану говорить с ним об этом. Даю вам слово.
– Спасибо, – кивнул он с явным облегчением. – Иначе нам обоим досталось бы от Андре, уж поверь мне.