Январский меч и апрельский цветок - стр. 5
[продолжай мне нравится] и мы говорили про книги музыку и какую-то недавно открытую выставку а потом он попросил пустить его туда и ты расстегнула ширинку приспустила джинсы и началось было щекотно от его густой бороды на лобке и чересчур мягко для воробушка ты пыталась кончить но напряжение не то что пальцами нет импульса бортпроводница всё видела ну почти и ничего не сказала это был первый опыт с мужчиной а ещё раньше с девушкой из самары в отеле на другом писательском форуме в нн когда воробушки тёрлись друг о друга и было тоже слишком мягко но ты кончила семь раз потому что это всю ночь длилось и вот в самолёте приснилось что больше нет обратного пути всё то что позади покрыто туманом сыростью и больше уже никогда не будет так как прежде
… Табличка "Бутовский полигон" мелькнула в окнах автобуса: я, наверно, ещё никогда не забиралась так далеко от своего района и центра Москвы. Ещё в метро я позвонила этому металлюге и спросила, в какой выход идти. Впервые толком услышала его голос и речь. "Не москвич", – чуть не вырвалось у меня, но я деликатно промолчала, тем более что теперь уже никакой разницы.
но ты ведь так надеешься что апрельский цветок был прав езжай езжай иначе в чём смысл как встретишь ты того самого вдруг это он и какая разница из какого он города может мать зря говорила тебе чтоб ты в сторону провинциалов даже не смотрела а ты посмотри сама она вот нарушала это правило и ты нарушай ведь кто такое сказал что они не те да и у этого своя квартира есть как он пишет поэтому в чём вообще дело
… Когда я вышла на остановке, он подошёл не сразу. Я подождала его, уже стало темно и заметно холоднее. Даже мороз ударил в этот вечер, ветер подул – резкий, самый настоящий зимний, необычный для этой зимы. А вот и он – маленький, волосы в хвост сложены, в шапке, весь в чёрном и с увесистыми наушниками.
Почему-то кажется, что он всё время куда-то ускользает, сливается с темнотой этого вечера, и где-то воют из-за внезапно нагрянувшего холода неведомые собаки или волки.
Глава пятая. Начало игры.
Мы забежали с ним в местный маркет, купили дешёвый ликёр и отправились к нему домой.
– Давно ты здесь-то? – спрашиваю.
– Ну, почти уже два года…
Рассказывает что-то про Питер, своего друга оттуда, а для меня звучит всё не так, иначе, и его голос будто пропадает, остаётся одно тело и губы, которые шевелятся, выдыхая пар в холодную темноту. Пришли. В коридоре зеркало, белые стены, полка с духами и косметикой.
– Это ко мне сестра родная иногда приезжает. Сейчас она у парня живёт, так что не обращай внимания, если увидишь какие-то женские штучки, – поспешно объясняет он, снимая боты.
[дальше красноватый электронный камин полутёмная комната он сидит покачиваясь из стороны в сторону в белом кресле я на разложенном диване мы пьём ликёр он рассказывает про себя из самары ранен в армии обещает потом нарисовать обнажённую меня в этом кресле спрашивает могу ли я заниматься сексом в месячные я отвечаю нет и он отставляет бутылку перелезает на диван и начинает дрочить его хуй слишком огромен мой воробушек от страха аж застыл от такого всё это минут десять не больше а потом он кончил и все его руки блестели от склизкой жижи как будто окунутые в прозрачный клей и мы встаём и немного крови на белом диване поспешно хватает перекись скорее всё закапывает и я иду в туалет он почему-то с какой-то странной боязнью спрашивает что я ищу а я просто охуела от всего этого]