Янтарный телескоп - стр. 57

Ее деймон Куланг вспрыгнул на каменный выступ над маленьким водопадом, и она знала, что он сразу повернулся и смотрит на нее – не стерла ли она брызги с ресниц. Но оказалось, он не смотрел.

Он замер там и глядел вперед.

Ама вытерла глаза – удивление ее деймона положило конец игре. Вскарабкавшись наверх, чтобы выглянуть за гребень, она охнула и тоже застыла. Сверху на нее смотрело невиданное существо: медведь, но огромный, страшный, вчетверо больше бурых лесных медведей, кремово-белый, с черным носом, черными глазами и когтями, длинными, как кинжалы. Он находился от нее на расстоянии вытянутой руки. Она видела каждую шерстинку на его голове.

– Кто там? – послышался мальчишеский голос, и, хотя Ама не поняла слов, смысл их ухватила сразу.

Через секунду рядом с медведем появился мальчик, грозно нахмурившийся, с упрямым подбородком. И что это за деймон возле него, вроде бы птица? Но такой странной птицы она никогда не видела. Птица подлетела к Кулангу и коротко сказала:

– Друзья. Мы тебя не обидим.

Огромный белый медведь не шевелился.

– Подойди, – сказал мальчик, и его деймон снова передал ей смысл слов.

С суеверным страхом глядя на медведя, она вскарабкалась на скалу подле маленького водопада и робко остановилась. Куланг сделался бабочкой, сел ей на щеку, но тут же запорхал вокруг другого деймона, спокойно сидевшего на ладони мальчика.

– Уилл, – сказал мальчик, показывая на себя.

И она ответила:

– Ама.

Теперь она могла как следует его разглядеть, и он показался ей чуть ли не страшнее медведя; у него была ужасная рана – не хватало двух пальцев. При виде этой раны у Амы закружилась голова.

Медведь отвернулся, прошел вдоль молочного ручья и лег в воду, наверное, чтобы остыть. Деймон мальчика взлетел, порхал теперь с Кулангом среди радуг, и дети постепенно стали понимать друг друга.

И что же искали эти пришельцы, как не пещеру со спящей девочкой!

Ама обрадованно затараторила:

– Я знаю, где она! Ее усыпила женщина, говорит, что она ее мать, но никакая мать не была бы такой жестокой! Заставляет девочку что-то пить, чтобы она спала, но у меня есть травы, которые ее разбудят, – мне бы только пробраться к ней.

Уилл только качал головой и ждал, когда ему переведет Бальтамос. На это ушло больше минуты.

– Йорек, – позвал он, и медведь пошел по ручью, облизываясь, потому что только что проглотил рыбину. – Йорек, – сказал Уилл, – девочка говорит, она знает, где Лира. Я пойду с ней, посмотрю, а ты останься здесь и карауль.

Йорек Бирнисон, стоя всеми четырьмя лапами в воде, молча кивнул. Уилл спрятал рюкзак, прицепил к поясу нож и стал спускаться под радугами вместе с Амой. Он все время протирал глаза, чтобы видеть в холодной водяной пыли, куда ставит ногу.

Когда они миновали последний водопад, Ама жестами показала, что дальше надо идти осторожно, не шуметь, и Уилл стал спускаться за ней по склону, между замшелыми камнями и большими, искривленными ветром соснами, где плясали на зелени пятна света и жужжали, трещали тысячи крохотных насекомых. Они спускались все ниже и ниже, и солнечный свет провожал их в глубь долины, а над головой в ясном небе беспрерывно колыхались ветви.

Наконец Ама остановилась. Уилл подошел к толстому стволу кедра и поглядел в ту сторону, куда она показывала рукой. Сквозь гущу листвы и переплетение веток он увидел чуть выше и справа скалу…