Янтарный свет: Лишь тот… - стр. 4
– Красиво, – произнес он, осматривая дома, покрытые оранжевыми искорками. – Правда, вонять ладаном будем неделю… Но красиво, твою ж мать…
Свет из дома, куда они ломились, иссяк, а спустя несколько секунд послышались глухой удар и скрип двери. На пороге показался подросток, перемазанный в саже. На его лице были полосы от слез, глаза красные, одежда перепачкана в засохшей крови. В руках он держал круглый деревянный диск с вырезанным крестом – знаком единого бога.
– Зря мы в тот дом не заглянули, – произнес Снек, выдержав внимательный взгляд парня.
– Одаренный Единым, – тихо произнес Гош, всматриваясь в парня, который медленно, подволакивая правую ногу, направился к ним. Не сводя взгляда с парня, он начал бормотать себе под нос: – Лишь тот, кто потерял последнее; тот, кто жизнь свою на кон поставил. Не ради злата и вещей. Не ради власти и блаженства. Тот, кто страдать согласен ради чужого блага… Лишь он имеет право зваться паладином.
Парень не дошел до них всего десяток метров.
В один момент он обмяк и рухнул лицом в землю.
– Может, все же артефакт какой? – спросил Гош, вороша угли палкой.
Они сидели на краю поля, у костра. Рядом стояла телега, а недалеко с жадностью жевала траву тощая кобыла.
– Я весь дом проверил. Ничего там нет, – задумчиво произнес Снек, вертя в руках потрепанную книжицу. – Только старый псалтирь.
– Ну не мог же он это молитвами на старый лад сделать? – хмыкнул воин.
– Обычный человек точно бы не смог, – кивнул клирик и взглянул на парня, который лежал в бессознательном состоянии на старой подстилке с печки. – Но если допустить, что он необычный…
– Думаешь, одаренный? – настороженно поинтересовался паладин.
– Не хочется так про него думать, – хмуро сдвинул брови напарник. – Ни от одного одаренного никогда добра не видел.
– Но там же свет был, нет? Может, его к настоятелю отведем?
– И что скажем? Вот парень, светом тварь некромантскую от дома откидывал. Что с ним делать?
– Ну, из него бы клирик вышел знатный, – пожал плечами Гош, затем задумался и улыбнулся пришедшей в голову идее. – Или паладин.
– Да? И кто его учить будет? – хмыкнул Снек. – Или ты предлагаешь его в сенот тащить?
– Синод – это не церковь и не единый. Синод – это большая политика.
– А что тогда делать? Не магам же его отдавать.
– Обгадят всё, – буркнул воин.
– Вот и я про то же.
– Слушай, а как тебя учили?
– Я послушником ходил почти пять лет в монастыре. Там на молебне на третий год полыхнуло светом. Вот меня и отправили в орден инквизиции. Там и учили.
– Ты же пять лет послушником был. Почему сразу не отправили?
– Потому что явление благодати Единого – рядовое дело у закрытых монастырей.
– Тогда почему тебя отправили?
– Не знаю. Может не угодил настоятелю, а может от того, что монахиня Яра понесла…
Поймав усмешку Гоша, он вздохнул.
– Ну, Рамель и Герфа тоже понесли.
– Тогда понятно, – хмыкнул паладин. – А что в этом ордене?
– А что в нем? Женщин нет совсем. Только мужики. Даже полапать некого…
– Там-то тебя учили?
– Учили, но в основном по книгам и старым рукописям. Но на самом деле учился уже на практике.
– Вот как… – задумчиво протянул Гош. – Слушай, может действительно покажем его настоятелю?
Снек недовольно сморщился, но в итоге кивнул.
– Он хоть и редкостный зануда, но что-то дельное все же скажет, – подвел итог клирик.