Янтарный меч - стр. 12
– Ничего. Завтра расскажу. Спи.
Домовой забегал от окна к окну, постукивая коготками по стеклам, те в ответ меркли, пропуская внутрь серебристые лунные отблески. Но свет Ярину не тревожил, отвернувшись к стенке, она провалилась в сон-воспоминание.
***
Ярина отложила щетку, отбросила выбившуюся из-под платка косу за спину, и поежилась. Было зябко. Зима выдалась метелистой, никак не желала уступать весне свой черед. То приспустит мороз, позволит вздохнуть свободно, то заново ударит. Прижаться бы к печке, но полы нужно было доскрести, а потом сесть за оставленное матерью задание по саргонскому языку. Еще бы успеть рубаху летнюю дошить, но с этим подождать можно. Матушка спуску не давала, уроки спрашивала строго. Посевная или покос – обучение она вела без перерывов. Десять зим минуло после бегства в Заболотье, но учить их продолжали как боярских детей. Даже Рагдай, появившийся на свет уже в деревне, хоть и знал о прошлом лишь по рассказам, зубрил даденное.
Тяжело было совмещать уроки с сельской рутиной! Но так оставалась хоть тень надежды, что когда-нибудь они вернутся к прежней жизни. Пусть не в Белом Бору, в другом городе, поменьше. Где не придется гнуть спину от зари до зари, валясь с ног от усталости. И делать лепешки на муке из лебеды в голодное время. Но отец и слышать не хотел о переезде в соседнюю Арсею, где их не достали бы. Настоял, чтобы они осели здесь. И даже обещание с матушки взял перед уходом, что останется.
– Эй, хозяйки! Есть кто дома? – В окне мелькнуло опухшее лицо местного бортника.
Ярина отерла руки о передник и пошла открывать.
– О, девонька, – неподдельно смутился он, переминаясь с ноги на ногу. – А матушка твоя?
– Они с братцем в Раздольном, на ярмарке снадобья продают, завтра к вечеру вернутся, – ответила Ярина.
Дядька Чет стал захаживать к ним с год назад, как сгибли в пожаре его жена с сыном. И вроде по делу каждый раз, но все норовил задержаться, помочь по хозяйству. Пытался дарить то соты, то неказистые пряники на меду. Рагдай ненавидел его люто. Будто одно присутствие кого-то рядом с матерью отбирало у него память об отце. А матушка ухажера как не замечала.
– Крыша у вас, смотрю, прохудилась, – заметил бортник. – Подлатать бы.
Ярина вздохнула. На плотника не было ни полушки, а лезть самой… Можно бы попытаться, но матушка после прошлого раза строго-настрого запретила самоуправничать. Да и спина все еще не давала забыть, что бывает, когда берешься не за свою работу.
– Вот матушка вернется, тогда посмотрим.
– И стол совсем ветхий. – Дядька Чет заглянул через ее плечо в горницу.
– Его отец делал. – Ярина опустила голову и нахмурилась. Она и без того знала, что хозяйству нужна мужская рука. Но даже думать о том, что кто-то займет место отца, не могла.
Дядька Чет совсем смутился.
– Так, может, я… это…
– Ты хотел что-то? – робко спросила Ярина, мечтая, чтобы он ушел. – Мазь, как обычно?
– Нет, – бортник вздохнул и понурился. – Я в лес иду. Думал, может, вам надо чего. Пойду я, – добавил он тоскливо, когда она покачала головой.
– Доброго пути. – Ярина вежливо кивнула и поспешила захлопнуть дверь.
Хвала Охранителям, отделалась. Сколько ни повторяй себе или Рагдаю, что отца со старшим братом не вернешь, сколько ни думай, что после побега Нежки жить им стало совсем тяжко, а матушке не всю ведь жизнь носить вдовий плат, сердце от таких заходов «женихов» было не на месте.