Ян (не) для Янки - стр. 27

— Даяна, скажу по секрету, это ты поздно спохватилась. Боишься сплетен — не подходи ко мне ближе, чем на пять метров, а теперь, — Фил указывает подбородком на наши переплетённые руки, — поздно пить боржоми. Мы повязаны! Крепко! Не отвертишься!

Резко выдёргиваю ладонь: что на меня вообще нашло? Знаю его пару часов, зато наслышана достаточно! Каким бы хорошим Фил ни казался, он всё же совсем из другого теста. А одного мажористого придурка в моей жизни более чем достаточно.

— Пошутили и хватит, — бурчу растерянно, а затем резко отхожу назад. — Мне пора! Удачи!

Разворачиваюсь и спешу прочь.

— Это тебе удачи, Даяна! — доносится в спину голос Саши. А потом чуть тише: — Она тебе пригодится!

8. Глава 7. Ян.

Слоняюсь по квартире, как неприкаянный. Меня ломает. Выворачивает наизнанку. Всё больше понимаю: нам не ужиться в одном городе с Яной. Никогда! Как и в одной квартире с Филом. Свернуть пацану шею — это меньшее, что хочу сделать прямо сейчас. 

Снова закипаю! Воспоминания калёным железом плавят мою волю: какого чёрта Филатов творит? Зачем будит во мне монстра своими играми? Хотя ходить по лезвию — любимое занятие Сани. Иначе он не может. Иначе подыхает со скуки! И всё же… сегодня он перешёл все границы!

Мне нужно немного остыть! В противном случае сорвусь! Наделаю глупостей, за которые сам себя потом не смогу простить. Плетусь в ванную и жадно умываюсь ледяной водой. До зубного скрежета. До боли в онемевших пальцах. Но в памяти вновь и вновь всплывают их улыбки, его рука на её плече, её тонкие пальцы в его волосах. Это мой личный ад! 

Наклонившись над раковиной, смотрю на своё отражение в огромном зеркале на стене. На кого я стал похож? Рожа холеная, надменная. Идеальная стрижка, нахальная улыбка и взгляд холодный, бездушный. Даже капли воды и те в ужасе спешат скатиться. Сволочь, подонок, расчётливая мразь! Вот кем я стал!
Смотреть на себя тошно, а потому с размаху заряжаю кулаком в своё отражение! Где тот парень, который умел мечтать, хотел перевернуть этот долбанный мир и всегда быть рядом с Яной? Его больше нет! Четыре года назад его сломали и списали за ненужностью… 

Кулак обжигает боль. Белоснежные стенки раковины тут же покрываются каплями алой крови. А чёртово отражение идёт уродливыми трещинами, так похожими на те, которыми испещрено моё сердце.

Из ступора выводит мелодия мобильного. На экране ещё одна лощёная физиономия — отец. За эти годы он изменился не меньше моего. Стал более жёстким, замкнутым, циничным. Но мне ли его винить?

— Да.

Рявкаю, глядя на своё отражение в осколках стекла. Громкая связь. А внутри новая порция напряжения: Олег Шахов редко звонит просто так.

— Здравствуй, сын! — голос ровный, спокойный. А потом тишина, как немой укор, как гнусное напоминание, что он ничего не забыл.

— Звоню напомнить о воскресном ужине, Ян, — ни тебе «как дела», ни тем более «рад слышать». Мы не виделись, наверно, недели три, но разве для отца это повод?

— Буду, — отвечаю сухо, под стать собеседнику.

— Ирина и я рассчитываем на вас с Александром, — ощущение, что говорю с автоответчиком какого-то левого банка. Там тоже всё вежливо, водянисто, ни о чём.

— Я буду. За Фила не ручаюсь,— придурку к выходным ещё нужно будет собрать себя по кусочкам.

— Демид и Агнесса Бельские тоже обещали прийти, — намёк улавливаю на лету, вот только обрадовать отца нечем.