Якобинец - стр. 26

– Что вам нужно? Почему вы идете за мной? Я же ясно вам сказал, уходите, убирайтесь, не трону.

– Я их боюсь…, – одними губами прошелестела она, но Норбер ее услышал, – они бешеные, они всех убивают…

– А меня вы не боитесь? Я такой же санкюлот, я один из них… я тоже убивал аристократов…

– Вы добрый человек… вы отпустили меня… Помогите мне выбраться отсюда..я почти не знаю Париж… я приехала из Марселя с дядей, но… он убит.. Куда мне идти....есть дальние родственники, знаю их адрес....но как примут они меня?…

– Чокнутая аристократка, разве я похож на службу спасения?! – от неловкости, против воли физиономия Норбера приняла злое выражение, – да чёрт с тобой, иди за мной и тебя никто не тронет…

– Зачем… зачем, вы хотите выглядеть хуже, чем есть на самом деле? – девушка осторожно коснулась его руки, – я скажу вам адрес моих родственников… но умоляю, проводите меня подальше отсюда…

– Держись рядом со мной, будешь жива…

Спокойно, с гордо поднятой головой возвращался он домой. Он думал вслух, с сомнением качая длинноволосой головой:

– Свобода! Республика! Отлично! Но вот вопрос, для кого? Не зря у Робеспьера столько поводов для колебаний и худших опасений. Без сомнения, у интриганов Бриссо, как всегда, свои планы. А Капет, хорош «отец народа», отдал себя и свою семейку под защиту Национального Собрания, а своих защитников бросил подыхать в Тюильри! И они умирали за это ничтожество?! Что скажешь, принцесса» – слова зло выплевывались сквозь зубы.

Девушка бросала на него нервные взгляды, но молчала и старалась не отставать.

На углу ресторана «У Монтесумы» Куаньяр был остановлен толпой взбешенных людей, они гнали перед собой молодого человека в богатой, но разорванной одежде, несомненный дворянин.

Окровавленный, лишившись последних сил, он упал прямо у его ног и бессознательно, в отчаянии уцепился за его сапоги. Подняв голову, он простонал:

– Ради Бога, спасите меня, спрячьте!

Они встретились взглядом и сразу узнали друг друга, молодой человек совершенно побледнел, в особенности увидев кровавые пятна на одежде инсургента, а Куаньяр жёстко рассмеялся:

– Так это вы, месье де Ласи! Что, придворная должность вдруг стала невыгодной?

– Умоляю вас, гражданин Куаньяр, вы порядочный человек…спасите меня, требуйте от меня чего хотите, любую сумму, если она не превышает моих возможностей, я боюсь этих варваров,…я слишком молод, чтобы умереть…

– Вот как! Теперь «гражданин», а еще недавно, в Санлисе, вспомните, как вы крестили меня? «Вожак паршивой черни» или «наглый плебей, которому нужен кнут и ошейник! Ненавижу вас всех…племя выродков с голубой кровью, – Куаньяр с презрением ударил де Ласи, стоящего перед ним на коленях, сапогом в грудь, – трусливый пёс!

Тот покорно сжался, сел на бордюр и замер.

А топот приближался. Крики ненависти раздавались совсем близко. Их окружили люди с обнаженными саблями и пиками.

– А-а… чертова аристократка! – рычание в адрес спутницы Куаньяра. Девушка сжалась в комок от ужаса и почти прижималась к нему.

– Она со мной!, – Норбер сделал резкий отстраняющий жест, – отведу ее… куда следует…

Де Ласи снова приподнялся на колени, прижался лбом к бедру Куаньяра, и прерывисто дыша, горячо и часто-часто, как безумный, шептал одно и то же:

– Месье… гражданин… Пощадите, сжальтесь…