Ягуар. Книга первая. Ягуар и маг-невидимка - стр. 18
Макс ждал его у подъезда. Со спортивной сумкой, суровый и непоколебимый. Алик широко ухмыльнулся, открыл ему дверь. На колени ему тут же упал Справочник. От неожиданности Лихач айкнул и забросил увесистый фолиант назад.
– Ну и как, все изучил? – полюбопытствовал Алик, когда Максим погрузился и устроился рядом.
– Про себе подобных да. Ты можешь кратко сказать, в чем разница подходов ваших двух магов?
– Звездочет называет своих Стражами, а у Декурда преимущественно ведьмы и ведьмаки. Но и те, и другие – маги. Один учит контролировать и применять дар только в рамках защиты, второй – расширяет границы и обучает силе.
– Если я поеду с тобой в клан, смогу потом уйти? – серьезно спросил Сухарев.
Алик не хотел лишать его надежды. Декурд позволял членам клана расходиться, возвращаться, но избранный круг не отпускал надолго. Частично и Лихач входил в эту группу. Вероятно, для особой задачи темный маг искал и Макса.
– Не знаю планов Декурда, – сказал Алик уклончиво. Никогда нельзя врать напропалую – проколешься или насочиняешь слишком убедительно, что оппонент почует фальшь – главное правило вербовщика. – Но разумеется, тебя не заставят силой.
Макса такой ответ устроил. Он махнул рукой, и машина Лихача тронулась. Выезжая на трассу, Алик привычно зачаровал Феррари.
– А почему ты выбрал его?
– Потому что отщепенцы не ценятся, а в сообществе есть свои плюсы, – улыбнулся Алик уголком рта. – Я довольно долго был вольной птицей.
– Можно я спрошу, а бывает ли такое, что маг не знает о своих способностях? Если он рано потерял родителей, допустим?
Было видно, что Макс спрашивает не из праздного любопытства. Лихач не знал подробностей, но догадывался, что юнец с даром перевертыша, ни разу не использовавший его, определенно не вырос в магической семье. Выходило, что с родителями была какая-то загвоздка.
– Ты давно один? – уточнил Лихач.
– Мать меня оставила, а отца я не знал, – глухо проговорил Сухарев.
Было в Максе что-то такое, что стал терять в себе Алик. Несмотря на внешнюю холодность, Максим был по-хорошему наивен. Наверняка желал и семью, и на бросившую его мать не особо серчал. Сухарев был настоящим. Без определенных идеологий, разрывавших Лихачева на части, без амбиций и борьбы за свое место (что творилось сплошь и рядом в клане), без обид и личных претензий к Алику. С Амелией он не мог быть искренним до конца, она не знала, что он – шпион. В стане Звездочета остался человек, будучи близким Алику духовно, но из-за своей новой роли Лихач давно не позволял себе восстановить контакт и с ним. Словом, у Алика и раньше случались приступы откровенности с незнакомыми ему людьми, пришлыми – в барах, ночных клубах. В местах, максимально далеких от магии.
И Лихачу захотелось открыть малознакомому Максу то, чего никому не говорил. Сжав руль и делая вид, что смотрит на дорогу, он поделился сокровенным:
– Мои родители воспитывали меня и обучали основам магии, постепенно открывался и мой личный дар. Мы жили на Дальнем Востоке, не здесь. И вот однажды, когда мне было четырнадцать, они уехали на Запад и не вернулись. Я остался с бабушкой, и в семнадцать перебрался в центр.
– И ты не выяснил, что случилось? – Макс был тронут. Алик не ошибся: парнишка был добрее и эмоциональнее, чем казался.