Ягодка для демона - стр. 42
Но мысль, что этой твари больше нет на этом белом свете, грела душу. Правда удовлетворения не ощущала, потому что смерть наступила слишком быстро. Но на его мучения времени, да и сил, не было. Пусть хотя бы и так, на скорую руку, зато гандона больше нет!
Палыч не спешил прерывать обрушавшийся на меня поток воспоминаний. Молча ждал, когда я закончу есть. После чего забрал тарелку, помог лечь, поплотнее укутал одеялом и вернулся на свой стул рядом с кроватью.
- Прости, я заняла твоё спальное место. – Просипела охрипшим голосом и поморщилась. Глотка, словно натёртая наждачной бумагой, даже буквы произносила с трудом.
- У меня две комнаты, забыла. – Улыбнулся в ответ.
- А, точно. – Кивнула я. – невиданная роскошь!
Хотела улыбнуться в ответ, но мышцы лица, словно одеревенели. И по морде получала часто в воспитательных целях, так что не удивительно.
- Сразу поведаешь, или дать время? – без нажима, спросил Палыч.
- Никогда не расскажу.
Никому. Унесу эти унижения с собой в могилу. Какой смысл бередить то, что уже свершилось и что не исправить? Меня не осталось. Они стёрли мою сущность, как следует опорожнившись на пустующем месте. Кроме зловонной ямы, внутри не осталось ничего.
- Не думал, что когда-нибудь увижу в твоих глазах эту пустоту. – Тихо проговорил старик, обреченно мотнув головой.
Ответа у меня не было, да он и не требовался. Всё так. Теперь по-другому не будет.
14. Глава 13.
Мои дни протекали медленно, но продуктивно. Организм постепенно восстанавливался. Кое-какие травмы удалось заживить без последствий, но шея, спина, ступни, рёбра и бёдра поддались натиску образовавшихся уродливых красных рубцов и теперь должны были преследовать меня всю оставшуюся жизнь. Голос изменился, стал более грубым, сиплым. Только вот мне было плевать. Я должна была думать о дальнейших действиях. Яростно отгоняя от себя картинки воспоминаний, занимала себя домашними хлопотами. Стоило остановиться, перестать двигаться и безжалостный мозг возвращался в этот Ад, словно специально мусоля прожитые дни, травя душу. Ночами было сложнее всего. Оставаясь в одиночестве, в тишине и темноте, лежала в кровати и прислушивалась. От каждого шороха покрывалась испариной. Я ждала их. Сразу всех. Знала, что, если найдут, уничтожат.
В какой-то момент захотелось забыться. Найти способ. Лекарство. Вспоминала родителей, как они прожигали свои дни в наркотическом угаре или в алкогольных парах. А мне это поможет? Спасёт от саморазрушающих мыслей? Успокоит, наконец, неугомонный мозг? Почти две недели Палыч держал меня у себя, не позволяя выходить на улицу. Только это и спасало от поисков столь кардинальных методов излечиться. Погода портилась, предвещая наступление зимы. Благо в приволоченной сумке находились почти все мои вещи, на любое время года. А также там лежали две несчастные металлические коробки.
В один дождливый и промозглый день, без зазрения совести раскидала всё содержимое по полу и начала перебирать весь этот, и впрямь, хлам. Единственное, что отложила в сторону, это кольца. Нанизала на тонкую веревку и нацепила на шею, спрятав под слоями одежды. Чем объяснила своё решение? Да ничем. Всячески убеждала себя, что с родительскими кольцами ничего не хочу делать. Глуша в собственном мозгу память о том, как они сверкали на длинных красивых пальцах мужчины при тусклом освещении салона автомобиля. Как соблазнительные губы обхватывали палец, стягивая кольцо… Нет. Это был мираж, который рассеялся, как только я переступила порог его квартиры! Я не должна ни вспоминать, ни думать о нём.