Йагиня. Тайный Дар - стр. 89
Однако вскоре наступило горькое разочарование: зеленоглазая девица, Мийке, побочная дочь одного из вассалов графа, оказалась обычной, даже заурядной человеческой девушкой – не слишком умной, не слишком дальновидной, не слишком тактичной, не слишком воспитанной.
Ее поступки, поведение, громкий смех и ужимки говорили, что «слишком» в ней было только одно – она оказалась слишком влюбленной в молодого графа. Мийке решила, что раз сам граф де Менферский привез ее в свой замок и поселил в нем, то она здесь законная хозяйка – девушка рьяно взялась за то, что начала устанавливать здесь свои порядки, с упоением командуя слугами, а тот факт, что граф пока не повел ее в Храм, почему-то ее не смущал.
Она бросалась со всех ног навстречу молодому графу и была совершенно не воздержана в проявлении чувств. Да что там, воспитывавшаяся в деревне девица в глаза не видывала, как ведут себя в высшем обществе. И как ни старалась Природная магиня и другие женщины достучаться до нее, это оказалось бесполезно.
На все увещевания Агриппины Мийке просила ту только об одном – чтобы та изготовила чудодейственный эликсир и «сердце графа навеки осталось моим».
Видимо, женским чутьем девчонка чувствовала, что начинает надоедать молодому хозяину. А тот в открытую начал пренебрегать восторженной дурочкой, допуская в ее отношении сначала безобидные, а вскоре и обидные шутки, а потом и грубость, и даже жестокость.
Его зеленоглазая незнакомка больше не тревожила его сны, а эта девица стала откровенно в тягость.
Вполне закономерно, что граф вспомнил о том воспитании, которое дал ему отец – ведь теперь становиться лучше ему опять стало не для кого. Однажды Агриппина стала невольной свидетельницей ужасной сцены: видимо, граф сообщил Мийке, что собирается отослать ее обратно, иначе как объяснить тот факт, что глупая девчонка ползала у того в ногах, изорвав платье на коленях, и рыдая, умоляла того не выгонять ее – оставить в замке кем угодно – служанкой, свинаркой, рабыней.
И пока Природная магиня размышляла, как бы поделикатнее обнаружить свое присутствие – а выйти, как зашла она не могла, тогда бы оба обязательно услышали хлопанье двери, Мийке буквально голосила от отчаянья. Бабуся видела графа в разных ситуациях, но тогда даже она оказалась поражена, увидев, с каким равнодушным выражением на грубоватом, но красивом лице он поднял одной рукой ползающую у него в ногах девчонку за ткань на груди платья, так, что она повисла кулем, видимо, не желая вставать на ноги, а другой стал наносить ей хлесткие пощечины, каждая из которых мотала голову Мийке из стороны в сторону.
Агриппина ахнула и выбежала из своего укрытия, но вот только граф уже вошел в раж и с улыбкой садиста принялся избивать несопротивляющуюся девицу.
Увидев Природную магиню, он ничуть не устыдился того, что делает, правда Мийке все-таки выпустил и брезгливо бросил Агриппине, выходя из зала: «Уберите это в ее комнату. Если хотите, приведите в порядок». Однако еще больше поразила Природную магиню избитая девица. Она улыбнулась ей распухшими губами с запекшейся на них кровью, и прошептала: «Не выгнал».
На следующее утро у Агриппины и молодого хозяина состоялся очень серьезный разговор. Природная магиня дала Слово, что если с его стороны будет еще один случай подобного издевательства над кем бы то ни было, а в особенности над влюбленной в него женщиной, о ее помощи, как магини, графство Менфера может забыть навсегда.