Йагиня. Тайный Дар - стр. 102
А потом подумала немного и добавила, старательно чеканя каждое слово:
- А тем, что боевой маг и герцог в одном бутыльке нравится лесной простушке, грех не воспользоваться, так что и здесь я тебя не осуждаю.
- Всесильный Перун*!
(*Перун – бог войны, бог грома и молнии (славянская мифология))
Хм. Перун. К кому еще обратиться боевому магу? Только к всесильному Перуну, мужу моей покровительницы Макоши… Покровителю оборотней.
- Граф прав. Тысячу раз прав. Я действительно дурак.
А вот это самобичевание сейчас к чему? Что-то я не поняла.
В следующий миг сильные руки легли мне на плечи, разворачивая к себе, заставляя смотреть в голубые, цвета неба, глаза. Такие яркие, ласковые, нежные, что я зажмурилась. И, кажется, даже затрясла головой, как будто пытаясь избавиться от морока. Открыла – лицо чародея было слишком близко к моему, слишком. Настолько, что я разглядела глубокую морщинку между хмуро сведенными бровями, и печальную складку у губ. А глаза все равно смотрели тепло и участливо.
- Сения, - в третий раз повторил он мое имя. - Я люблю тебя.
Дивная Макошь! Ну, вот за что он так со мной! Попыталась вырваться – не получилось. Оборотень держал крепко, как в душещипательных романах пишут. Вот о чем я думаю? Еще секунда – и я задохнусь от его близости…
- Сения, я, правда, очень люблю тебя. Полюбил сразу, как увидел. И сразу, там еще, на берегу, все решил.
Я покраснела, вспоминая особенности нашей первой встречи. Тот белый элсмирский волк, на берегу… он был прекрасен. И он смотрел на меня так, что я, вопреки голосу разума, ощутила стыд. И сейчас, кстати, ощущаю.
- Дар, - помимо воли вырвалось у меня. О боги! Неужели это мой голос? Не может быть. Нет, я с усилием свела глаза в кучку. Это слишком хорошо звучит, чтобы быть правдой!
- Сударь Лиодор, - я немного отстранилась, благо, чуть ослабленные объятия тяжело дышащего мага это позволили. - Почему вы не говорили мне этого раньше?
- А зачем? – удивленно спросил чародей.
И так искренне спросил, что я опешила. Действительно, зачем? Да затем, что мне это надо! Затем, что я надумала себе песиглавец знает чего! Затем, что хуже нет – чем неизвестность и досужие домыслы! Да просто затем, что так полагается, так обязательно!.. Так в каждом душещипательном романе пишут!
- Я думал, вы… ты чувствуешь. Чувствуешь меня. Я это знаю. Знаю наверняка. Ведь я чувствую тебя. И никого так не чувствовал. С первой минуты. И я знаю, что у волка это – на всю жизнь. Ты – как будто мое сердце, но живущее отдельно от тела, и оттого оно болит в сотни раз сильнее!
Я не могла ничего сказать. В голове все смешалось, внутри маршировали гормоны и угрожали пойти вприсядку. Почему то окружающий, прежде серый мир наполнился тонкими, изящными красками… А нет, это все оттенки серого. Но как все-таки разнообразен этот цвет! Не замечала… Грудь сдавило удушливой волной, а щеки залило румянцем. Он такое сейчас говорит… Такое…
А оборотень резким движением привлек меня к себе и поцеловал. И было в этом поцелуе столько нежности, столько восхитительного тепла и свежего воздуха одновременно… Как будто пьешь чистую студеную воду в жару и никак не можешь напиться… И с каждым глотком все сильнее, все яростнее хочешь пить. А сударь Лиодор отстранял меня от себя, гладил, целовал, ласкал волосы, - надеюсь, я все жухлые листья из них достала, - проводил пальцами по щеке, губам и тут же снова впивался в них поцелуем, гладил затылок, шею, плечи и шептал о том, что не встречал никого красивее, никого желаннее, что я и есть его сердце, его душа…