Яга - не баба! - стр. 12
— А если не судьба? — спросил я, вдруг вспомнив, что не нашел для Лешего средство от икоты, да он и сам икать перестал.
— У Яги был глаз наметанный, все живут в любви и согласии. Так что царевны бабулю не обижали, почет ей был и уважение. Царевичи, кто вежливо разговаривал, помощь получали, а кто грубиянил, до сих пор где-то блуждают. Вот так-то. Одним словом, разберешься, Веник. Ну, за тебя!
Мы снова выпили. Стол покачнулся. Или это я покачнулся и сполз под стол? Сделал зарубку в уме: «Не пить с Лешим».
— Слаба молодежь пошла, — послышалось сверху, и я уснул.
— Пьянь! — ворчал кто-то. — Ты только погляди, Васька. Видела бы его Яга!
— Да, задала бы ему бабуля трепку, — соглашался кот. — Тащи, Русик, простудится ведь.
— Лето на двор-ре, — узнал, наконец, голос ворона, и каким-то чудом Васька и Руслав куда-то меня поволокли. Я стукнулся лбом о лежанку и застонал.
— Пр-ротрезвел, пьянь? — склонился надо мной ворон и клюнул в нос.
— Ай, ты чего дерешься? — подскочил я, пошатнулся и рухнул на лежанку.
— Меньше пить надо. — Ворон взгромоздился на притолоку надо мной. — И не пр-ридется никому тебя таскать.
— Русик дело говорит, — мурлыкнул Васька. — А ты спи, спи, Веник. Лешего мы проводили. Он довольный ушел и остатки настойки с собой унес. Весело будет сегодня в лесу.
Я закрыл глаза, укутался в одеяло и снова провалился в сон, а проснулся от того, что под окнами выли:
— Ве-еник! Ве-еник!
Какой дурак меня зовет в такую рань?
— Ой, плохо мне, Веник, давай настойку от похмелья, а то на всех березках за ночь шишечки вызрели.
Понятно, Лешего принесло. Пришлось ползком выбираться с лежанки. Изба, видимо, почувствовав мое состояние, вдруг завертелась, закружилась, как юла, и я со стоном сполз на пол.
— Что за настойка хоть? — спросил то ли у Руслава, то ли у Васьки, потому что не видел ни того, ни другого.
— Вот, пей, болезный.
Стопка приплыла ко мне прямо в рот, я выпил горьковатую жидкость, и мир обрел былые краски, а изба перестала вертеться.
— Спасибо, Василий. — Я поднялся на ноги. — Налей-ка еще одну рюмку для Лешего.
— Вообще-то у меня лапы, — заявил кот, который только что меня напоил. — Так что, Веник, Лешего отпаивай сам. Говорил я тебе, что настоечка коварна, да только кто меня слушал?
Я вздохнул, подтверждая правоту кота. Говорил, предупреждал. На столе стояла небольшая бутылочка мутного стекла и граненый стакан.
— Лей в стакан воду и добавь три капли настойки, — подсказал кот. Я послушался, несмотря на то, что голова так и шла кругом, и потащился на улицу.
Леший сидел у крыльца, обхватив голову руками. Приятель Бабы Яги ахал и охал, покачиваясь из стороны в сторону.
— Вот. — Я протянул ему стакан, и Леший припал к антипохмельной настойке, как к живой воде. Постепенно на его зеленоватую физиономию возвращались краски.
— Спасибо, Веник. — Стакан вернулся в мои руки. — Ты мне жизнь спас.
— Да ладно, — отмахнулся я.
— И все-таки здорово мы вчера посидели. Твоя бабуля тоже отличным собу… собеседником была. Собеседницей.
— Слушай, Леший, — прищурился я, — а ты что-то знаешь о её исчезновении?
— Ну… — Леший почему-то покосился на избу, и у меня возникло чувство, что кот с вороном мне что-то не договаривают. — Не так много. Руслав и Васька говорят, ушла она в город и сгинула. Да только я все дорожки в лесу знаю. Да, пошла Яга куда-то, но из леса не выходила. Была — и нет. Сечешь, чем пахнет?