Ябеда - стр. 27
— Всё нормально! — захожусь в крике, немного нервном и испуганном. — Нормально! Я не упаду!
Каким бы смазливым ни был этот парень, его внешность неимоверно меня пугает. От незнакомца так и веет странным ощущением безысходности, словно всё предрешено. Глупо бежать, прятаться, звать на помощь. Это — как в фильме ужасов: всё начинается невинно, под весёлую музыку, но ты знаешь, что в финале все умрут…
— Так и будешь стоять? Или дашь пройти? — Мой голос звучит хрипло, как при простуде. Я отвожу взгляд в сторону, позволяя ветру охладить горящие огнём щёки, нервно собираю с лица растрёпанные волосы и скручиваю их в бесформенный пучок, который заправляю за воротник.
— Ну? — вопросительно смотрю на парня. Времени уступить дорогу было предостаточно, но незнакомец продолжает стоять на моём пути.
Его руки сжаты в кулаки с такой силой, что даже на внушительном расстоянии замечаю вздувшиеся вены и побелевшие костяшки. Парень тяжело дышит и, кажется, вот-вот распрощается с последними крохами самообладания.
Да что я такого сделала?! Нарушила глупый запрет?
— Ладно, я уяснила урок! — Вскидываю руки, жадно осматриваясь по сторонам. Как назло, на озере, кроме нас, никого. — Я больше не буду заходить за ограждение! Доволен?
Но парень снова молчит — долго, нудно, безжалостно! И куда только делся тот словоохотливый красавчик из моих грез?!
Впрочем, пока он стоял и молчал, могла говорить я. Но уже в следующую секунду парень начинает медленно, словно через силу, наступать, напрочь выбивая из моих лёгких весь кислород. И Бог с ним, с шатающимся пирсом! Чем ближе парень подкрадывается ко мне, тем острее в висках клокочет осознание очевидного: это Савицкий! Местный псих! Человек, которого боятся все без исключения, от встречи с которым меня так настойчиво пытались уберечь.
Гера изменился. Из высокого и нескладного подростка он превратился в прекрасного лебедя. Чёрные волосы нефтяного оттенка аккуратно подстрижены, слегка загоревшая упругая кожа пышет здоровьем и достатком. Стильная одежда удачно подчёркивает его натренированное тело, а начищенные до блеска ботинки выдают в нём настоящего педанта. Одно в Савицком осталось прежним: его неприязненный, одержимый взгляд. И чем ближе Гера подходит ко мне, тем сильнее его глаза наливаются безумием.
— Ты!.. — С моих губ срывается подобие стона. Прямо сейчас я готова забрать все ехидные замечания, насмешливо брошенные в лицо Арика: я тоже боюсь.
Савицкий просто неспешно приближается, просто смотрит на меня, но сердце безвольно ухает в пятки, а желание бежать со всех ног разрастается до неимоверных размеров. Всему виной подрагивающие уголки тонких губ Геры и его ноздри, раздувающиеся при каждом вдохе. Позабыв, что я и так стою почти на краю, делаю шаг назад, потом — ещё и ещё, пока едва не оступаюсь и ничком не лечу в бездну. Впрочем, на сей раз Савицкий не спешит меня спасать, напротив, в его серых глазах цвета мокрого асфальта мелькает шальной огонёк, будто свалить меня в воду — единственное, что сейчас ему требуется.
— Чего тебе от меня надо, Гера? — До металлического привкуса во рту кусаю губы. Зачем-то вспоминаю уроки плавания в школе, которые я безбожно прогуливала, а потом закрываю глаза и мысленно шепчу: будь что будет!
В нос ударяет терпкий аромат пачули и берёзового дёгтя. Странное сочетание, но задуматься об этом мешает прерывистое дыхание Геры, влажным теплом щекочущее щеку. Вздрагиваю и, на свою беду, открываю глаза. Всё вокруг трясётся и вертится: требующий ремонта пирс опасно раскачивается, да я и сама дрожу почище осинового листа на ветру.