Я – зомби? Жизнь после - стр. 12

В один из длинных дней в ожидании предстоящего ночного нападения на жилой квартал я от безделья прогуливалась по зданию музея. Помещений было не так много, но все же в одной из каморок, где хранились никому не интересные древности, я обнаружила старинное зеркало. Смахнув многолетнюю пыль, я обнаружила в отражении черноволосую молодую женщину с очень бледной кожей. Она смотрела бесцветными глазами, вокруг которых, словно нарисованные синим маркером, виднелись темные круги. С тех пор это занятие стало одним из главных в моей не жизни. Часами я наблюдала за своим отражением в надежде, что это поможет вспомнить что-то о моей прежней жизни. Но, увы, память, в отличие от внешнего облика, не собиралась восстанавливаться до первозданного состояния. Возможно, если съесть ещё больше замороженных мозгов, все получится? И я снова спускалась в подвал, который стал местом единения с вожаком зомби и нашей общей тайной. Мужчина больше не прятался, вводя код, и я запомнила его комбинацию. Отныне я могла бывать там и без своего покровителя. Но мне было намного спокойнее в его обществе. И спускаться по бетонной лестнице каждое утро меня заставляла не только жажда плоти, но и стремление провести время наедине с предводителем зомби. Правда сидеть вдвоем весь день нам было нельзя. Мужчине необходимо было выполнять свою роль до конца и неустанно следить за теми, над кем он взял шефство. Оставлять без присмотра сотни голодных мертвецов было бы глупо и неосмотрительно, оттого вожак, вдоволь насмотревшись на то, как я поглощаю замороженные мозги и становлюсь все краше и сильнее, отправлялся выполнять свои обязанности. Я в этом не участвовала, предпочитая отсиживаться в подсобном помещении перед зеркалом. Копалась в своих воспоминаниях, пытаясь найти хоть что-то важное и новое, но ничего кроме романтической лабуды с красавчиком блондином, не могла нарыть в своем неживом мозгу. А я хотела знать две, нет три, важные вещи. Кто он такой! Кто я такая! И как я связана с зомби-апокалипсисом!

Время шло. Мы становились сильнее. Не только я и предводитель зомби, но и остальные участники нашей группы. Еженочные вылазки в жилой квартал давали свои плоды. И хоть во время каждого нападения погибали не только люди, но и атакующие зомби, те из нас, кто возвращался в убежище-музей, становились все сильнее и сильнее с каждым днём. И естественно появились те, кто считал себя более достойными роли вожака. Сильные, матёрые мертвецы стремились заполучить власть, но раз за разом терпели неудачи, потому что у моего (Как ни странно, но я уже считала мужчину своим другом, если не больше.) предводителя был козырь в рукаве. Он каждый день употреблял замороженные мозги и был намного сильнее всех остальных. Хватало пары резких движений, и соперник попадал в капкан крепких рук, а там уже был выбор за нападающим, перешедшим в разряд жертвы. Если наглец продолжал сопротивляться, вожак без видимых усилий отрывал ему голову. Если же признавал свою ошибку и опускал глаза вниз, давая понять, что впредь будет беспрекословно подчиняться своему предводителю, его ждало помилование. Все же нашему отряду нужны были опытные воины, способные противостоять охотникам на зомби, и убивать всех подряд, даже если они представляли опасность, было невыгодно. Но напряжение все же присутствовало. Голодные, охочие до человеческого мозга, невероятно сильные мертвецы жаждали наживы, они стремились убивать все больше и больше, не зная, не чувствуя меры. И мой вожак был единственным, кто мог притормозить их порывы. Единственным, кто не давал им погибнуть в пылу боя, вовремя отступив. Не знаю, понимали ли мои зомби-товарищи насколько для нас всех был важен холодный разум предводителя или же повиновались ему их чувства самосохранения, но я знала наверняка – без него мы все давным-давно были бы уничтожены.