Я же бать, или Как найти мать - стр. 14

- Ну получишь ты у меня мужика. Труперда!

- Павел Александрович! Там, кажется, беда с ребенком, - запыхавшись произносит Толя.

- В смысле?!

- Пойдемте скорее.

6. Глава 6

                                                      Глава 6

Бегу вслед за перепуганным Решетниковым, а у самого картинка в голове, что Тима разодрал малявку или та все-таки сломала себе шею. Господи, ну я и кретин. Вбегаю в комнату и застываю. Полная тишина и картина маслом. Маша сидит на кровати, почти радостная и вся перепачканная какашками, а рядом снятый памперс. Так и знал, что плохо его закрепил!

- Господи! Что ж за ребенок-то?! - подхожу к ней ближе и не знаю за что взяться. Мать моя женщина, вся кровать в какашках, а Маша еще тянет руки ко рту. – Фу, нельзя, - одергиваю ее ладошки и задерживая дыхание беру ее на руки.

- Что делать-то теперь? – пищит под ухом Толя.

- Ты тупой что ли?! Мыть! Меня сейчас вырвет, сними срочно постельное белье, - на ходу кричу я, неся Машу в ванную.

А дальше начинается похожая на вчерашнюю процедура, только теперь мыть ее надо всю. Искренне надеюсь, что она ничего не успела съесть. Может и вправду голодная? Но не есть же собственные отходы!

- А я вам говорил, что нельзя ее оставлять одну, тем более на вашей кровати.

- Заткнись! Лучше помоги мне.

- Чем?

- Возьми в руки душ и поливай на нее.

- Может перчатки наденете?

- И скафандр. Толя, не тупи! Я и так в дерьме.

- Хорошо, хорошо. Понял.

                                                         ***

Не знаю зачем Решетников решил остаться у меня ночевать. Но к своему стыду, я был рад, что не один. Так менее страшно. И хоть одна ночь с Машей мне уже знакома, но что выдаст эта неизвестно.

- Ну что, ты понял, как ее покормить?

- Слушайте, ну вот в брошюре пишут, что объем пищи в граммах у шестимесячного ребенка-тысяча грамм.

- Святые ежики, это что получается и килограмм какашек?!

- Понятия не имею. Но суть не в этом, пятиразовое питание, последний прием пищи перед сном-кефир или смесь.

- Да, Женя сказала кефир. А может она все-таки не голодна?

- Ну давайте попробуем. Так, где у нас кефир?

Толя открывает холодильник, берет оттуда бутылку с кефиром, достает ложку и ставит передо мной.

Как кормить ее, мы так и не поняли, специального стульчика Женя почему-то не заказала. Пришлось сажать беспокойную Машу к себе на колени, а Решетников принялся тыкать в нее ложкой, на что Маша начала не только отворачиваться, но и заливаться плачем.

- Значит она не голодна, - выдал вердикт я, сомневаясь в своем решении.

- Скорее всего. Ужас, как-то тут все запутанно пишут, я со своим дипломом отличника не очень-то и понимаю.

- Ой, да пошли они. Как-то мы выросли и без всех этих кормовведений. Хочет есть-поест, не хочет-меньше будет мочиться и какаться.

- В логике вам не откажешь. И все-таки почему она так плачет?

- Потому что у нее режутся зубки.

Наверное, после трех непрерывных часов Машиного плача, Решетников мысленно помолился, что переболел свинкой. По глазам вижу-хочет домой. Да хоть куда, главное отсюда сбежать.

- А помните записку?

- Записку, на которую вы с Женей наставили своих пальцев, а чьи-либо еще на ней не были обнаружены? Да, безусловно помню.

- Я не об этом. Там было написано, что ей нравится песня из «Укрощение строптивого». Давайте включим?