Я жду тебя в Париже - стр. 18
Она улыбнулась своим мыслям, и в следующий момент сердце ухнуло и забилось сильнее: до ее слуха донеслась грузинская речь. Обернувшись, она увидела у дальних перил компанию из двух парочек и в статных мужчинах сразу узнала земляков.
– Смотри, Иечка, я не одна тут грузинка оказалась!
– Ого, как здорово! Давай подойдем?
– Ну что ты, дочь, это неудобно.
В лифте они оказались вместе. Ия заметила, как мама прислушивается к разговору и украдкой рассматривает джигитов. Старшему из них на вид слегка за пятьдесят, второй немного младше, а их спутницы были русскими. С каждым метром спуска Ия чувствовала, как все сильнее Гулико хочется пообщаться с земляками, каким-то чудом оказавшимися на перекрестке грез людей всего мира в одну минуту с ней.
Площадка второго этажа, и снова просторная застекленная комната лифта.
– Мама, сейчас уже приедем, ну же! Просто скажи что-нибудь громко по-грузински, обнаружь себя!
– Что ты, дочка, перестань.
– კარგი, რა, დედა!3 – вдруг нарочито громко ответила Ия.
Грузины как по команде обернулись и, белозубо просияв, немедленно подошли к путешественницам.
До того, как лифт приземлился, выяснилось, что старшего зовут Давид Микаэлович, он хирург в одной из петербургских больниц и живет в России уже лет пятнадцать, а его товарища – Гурам, он предприниматель из Телави.
– Меня зовут Ирина, я тоже в Питере живу, – в ответ на вопросительную улыбку Гулико сказала спутница Давида, невысокая приятная женщина с вьющимися светлыми волосами, – только на самом деле я из Псковской области.
– Да?! А откуда именно? – встрепенулась Ия.
– Вы, наверное, не знаете. Там есть совсем маленький город, почти поселок. Называется так интересно – Дно…
***
Ия схитрила еще только один раз. Прощаясь с новыми знакомыми на набережной у подножия Тур Эйфель, она вскользь добросила в букет фантастических совпадений еще и то, что случились они как будто бы маме в подарок на день рождения.
– Калбатоно Гулико, дорогая! У вас сегодня день рождения?! А что же мы тут все стоим?
…Сверкающий зеркалами, хрустальными люстрами и идеальными скатертями ресторан на бульваре Капуцинов, темнокожий тапер за белым роялем, официант с киногеройской внешностью и манерами. Фуа-гра и устрицы в высокой вазе со льдом. И длинные прочувствованные тосты словно бы с французским акцентом…
Когда Давид и Гурам тихонько затянули грузинское застольное многоголосие, пожилой степенный Жак, обслуживавший стол, с пониманием подмигнул светловолосому пареньку, своему коллеге: «Снова твои земляки гуляют, Андре! Ох, эти русские!» Андрюша, студент Сорбонны, подрабатывающий в ресторане официантом, улыбнулся и покачал головой: «Русские? Нет, Жак, это грузины».
«Тбилиси – это маленький Париж», – вспомнила Ия.
А Париж – это большая мечта обитателей маленькой планеты. Настолько маленькой, что каждый из них может запросто встретить другого на крошечной площадке Эйфелевой башни. Если разрешить себе большую мечту.
Екатерина Чудинова. ИСПОВЕДЬ
– Приехали, месье!
Сидевший сзади пассажир вздрогнул. Несколько листов бумаги выпало из его рук. Он замешкался, собирая их, а затем вышел, забыв попрощаться с водителем. Тот что-то закричал вслед, но старик не обернулся и продолжил идти вперед. Он уткнулся в свои бумаги, и лишь резкий скрежет тормозов и громкий продолжительный гудок заставили его оторваться от чтения и взглянуть на остановившийся слева желтый «ситроен».