Я вернусь в твой сон - стр. 15

Пытаясь сохранять спокойствие, Юнхо закрыл входную дверь и прошел вслед за Ун Шином. Токкэби уже трижды врезал по дверце старого холодильника – иначе она не открывалась – и по-хозяйски достал из него яичный сэндвич и красную бутылку.

– Это не соджу, – отхлебнув из горла, заключил он. – Просроченный томатный сок. Мне нравится.

Юнхо мельком посмотрел на Минну и понял, что ее не удержать от расспросов. Она быстро обмоталась клетчатым одеялом, спрыгнула с кровати и уставилась на мотыльков. Поймав ее тревожный взгляд, Ун Шин наконец обратил внимание на мокрую кровать и разбросанную повсюду одежду.

– Почему все молчат? – напрягся Ун Шин. – Я помешал?

– Нет! – воскликнула Минна и просеменила на кухню.

– Я тоже рад тебя видеть, – подмигнул ей Ун Шин, – даже голой.

Заметив, что одеяло сползло почти до груди, Минна смущенно натянула его до самого носа и спряталась за спиной Юнхо. Выглядывая из-за его плеча, она спросила Ун Шина:

– Это твои мотыльки?

– Да, они часто появляются в полнолуние. Надоедливые…

– Ты не думал, что кто-то из мира мертвых пытается связаться с тобой таким способом? – не унималась Минна.

Юнхо издал хриплый вздох отчаяния и состроил Ун Шину гримасу, намекающую на смену темы. Токкэби понял его и быстро затолкал в рот яичный сэндвич. Ответить ему все равно было нечего: как и многие темные квисины, токкэби не знали причину своей смерти и не помнили своего прошлого. Задумавшись об этом, он прошел в комнату, встал напротив полукруглого окна и сощурился от слепящей вспышки молнии.

– Ун Шин, – подловил момент Юнхо, – у тебя ко мне какое-то важное дело? Что привело тебя сюда посреди ночи?

– Все мы зачем-то куда-то идем, господин Ли, – загадочно произнес токкэби. – Сегодня очень неспокойная ноябрьская ночь. Улицы Сеула патрулируют отряды булгэ[17] и мрачных жнецов[18]. Как-никак, вы сын Водного Дракона, и всем есть до вас дело. Поэтому я пришел убедиться, что с Со Минной все в порядке. Случись с ней беда, вы бы меня потом проклинали.

– Спасибо, – поблагодарил Юнхо и поклонился. – Мы с Минной обсуждали наше общее будущее, а теперь ей нужно выспаться. Завтра у нее ответственный день в университете. Давай выйдем на улицу и поговорим там.

– Нет! Я тоже имею право знать обо всем, что происходит! – возмутилась Минна.

– Господин Ли Юнхо прав, – возразил Ун Шин. – Тебе нужен отдых. Если смертная подружка дракона умрет от недосыпа, это станет позором столетия.

На выходе из комнаты токкэби споткнулся о валявшиеся у стены фоторамки. Минна уронила их, когда ходила во сне, но не заметила, проснувшись: они с Юнхо слишком бурно выясняли отношения. Под поблескивающими кривыми осколками стекол с фотографий ей улыбались ее семья и друзья.

– Если мой сон был вещим, то… – прошептала она, глядя на фоторамки, и ее губы задрожали, – …моей семье грозит опасность?

Временное оцепенение Минны перерастало в немую истерику. Юнхо понял это по ее стеклянным глазам и учащенному дыханию. Пока Ун Шин вникал в происходящее, Юнхо взял Минну за плечи и развернул ее к себе лицом. Когда он заглянул ей в глаза, его радужки блеснули зелеными огоньками. Гипноз сработал с первой попытки, и Минна, пошатнувшись, упала в руки Юнхо, после чего он отнес ее на кровать и бережно укрыл одеялом.

– Со Минна вам этого не простит, – осуждающе произнес Ун Шин и пнул одну из фоторамок. – Что на вас нашло? Что здесь вообще случилось до моего прихода?