Я узнаю тебя по фото - стр. 19
Вот ведь… Слов не хватает, чтобы назвать его обидными словами. Кем? Непрошибаемым камнем? Бесчувственной скалой? Равнодушным чурбаном и чёрствым сухарем? Судя по тому, как он злится, чувства то у него как раз имеются, но только не те, какие мне от него надо. Как бы я его не назвала, это не поменяет моих чувств к нему. Мужлан, каких стоит еще поискать, отчего-то завладел всеми моими мыслями. Только вот незадача. Майор Чернов даже не смотрел в мою сторону. Да и вот сегодня отчитал как школьницу. И не флиртовала я с Петровым, наоборот, не знала, как от него отделаться. Если солдаты вели себя настороженно, зная, что я родственница майора Новикова, и не лезли на рожон, то старший лейтенант был кем-то в роли бессмертного. Не иначе. Каждый день таскался в библиотеку, словно ему тут мёдом намазано, отвлекая меня от работы и доставая меня своими сальными шуточками и не очень удачными комплиментами. Да и мешал мне подумать над подарком для Никиты! А время поджимало.
Майор Чернов у солдат больше вызывал уважение, чем страх перед ним. Нет, его, конечно, побаивались, но и любили, как старшего брата. С кем бы из солдат я не говорила, расспрашивая о нём, нагло обманывая их в том, что получила прямой приказ от комбата собрать на него информацию, чтобы оригинально поздравить его с маленьким юбилеем. И они велись, рассказывая мне о Никите всё больше информации. Я каждое их слово впитывала, как губка. Многие даже порывались помочь с подарком, предлагая варианты один нелепее другого. Мои заверения в том, что я справлюсь сама, они игнорировали. И я, в конце концов, сдалась под их упорством. После этого началась активная подготовка. Парни делали всё сами, попросив лишь об одном одолжении – чтобы я их прикрывала и ни в коем случае не сдала никому.
Да и их идея с оригинальным подарком для командира была мне по душе. Они предложили подарить ему коробку конфет и чая с пожеланиями от каждого солдата. Каждый написал свои слова поздравления в одну тетрадку, я же напечатала их на компьютере и распечатала. И теперь парни корпели над тем, что меняли этикетку на свои пожелания. Мне оставили лишь малую часть работы в этом балагане – украсить коробку, куда они сложат свои презенты. Долго корпеть над этим не пришлось. Нашла коробочку, обклеила её и приклеила бумажку. «Тысяча и одна причина улыбнуться». Солдаты оценили, но им пришлось изрядно потрудиться, чтобы написать столько пожеланий. Но и я внесла туда свою лепту, набросав пару своих пожеланий, также и от имени командиров. Сегодня, наконец-то, коробка была готова и надежно спрятана. Осталось дождаться заветного дня и вручить ему.
Прошёл всего день после того, как Никита посетил библиотеку, и мы чуть не поцеловались. Я по инерции коснулась пальцами губ, словно их касались губы Никиты. Затем покачала головой, прогоняя наваждение. Этому не бывать никогда. Не сейчас, когда я встретила наяву не того Никиту, что писал мне письма и чью фотографию я хранила. Вот только как понимать его поведение? То он избегает встреч, то огрызается, то отчитывает, как школьницу, то смотрит такими глазами, словно хочет откусить кое-что, то хочет поцеловать. Со стороны смотрелось, словно я чем-то неприятна ему или не угодила, либо же он испытывает ко мне чувства, в которых и сам разобраться не может. Но свои догадки я ничем не могла подтвердить. Решив поговорить на эту тему с Олей на днях, не откладывая в долгий ящик, я уже засобиралась домой, когда дверь в хранилище книг открылась, и помещение стало наполняться солдатами.