Я украл чужую жизнь - стр. 9

– Так и будем в обиженку играть?

Подцепив пальцем кусок манго, он закинул фрукт в рот и, не разжевав, проглотил.

– Энтони, кофе будешь?

– За кофе отдам душу и золотые запонки. – на его лице снова заиграла улыбка.

Я сделал для себя пометку, что накрахмаленного манекена зовут Энтони.

Девушка подошла к столешнице, нажала пару кнопок на кофемашине, и через несколько секунд жужжания комната наполнилась ароматом кофе.

– Ты почему ещё не одет? – спросил Энтони, потирая руки, затем взялся за фарфоровую чашечку, оттопырив мизинец, и прильнул губами.

– Круассан? – предложила девушка.

Цокнув языком, Энтони томно прикрыл глаза и сказал:

– Алёнушка, дорогая моя… если вдруг уйдёшь от своего ненаглядного, знай, я готов жениться на следующий день.

Ага, Алёна… И мы женаты. Я криво ухмыльнулся. Опять этот заливистый смех… Вблизи он звучит, как скрежет пилы.

Мы переглянулись с Алёной.

– Ладно, мальчики, не буду вам мешать. – встав из-за стола, она прошла в дальнюю комнату и закрыла за собой дверь.

– Ты чего, из постели только вылез? – спросил он, кусая круассан.

– Да. Вчера была бурная ночка.

Энтони подмигнул.

– Не надо мне рассказывать.

Не знаю, насколько мы с ним близки, но по тону я понял, что нас что-то объединяет.

Жуя круассан и соря крошками, он оценивающе на меня смотрел.

– Что?

– Да тихий ты какой-то. – ответил он, запивая кофе.

Я откинулся на спинку стула.

Компания этого придурка мне точно не нравилась, его манера речи с женой и без неё кардинально отличалась. Я решил было встать, как он сказал:

– Нас уже как полчаса ждут, ноги в руки и поехали.

Я склонил голову набок.

– Кто ждёт?

– Увидишь. – отодвинув от себя тарелку с золотым обрамлением, Энтони встал, прошёл к кухонному гарнитуру, открыл дверцу и достал зубочистку.

Видимо, он всё же близкий друг. Вот кретин, а.

– Тебе особое приглашение нужно?

Я встал следом. Надо подыграть.

– Жду на улице, и давай по-шурику. Вечно тебя приходится ждать.

Сполоснув руки, Энтони зашагал по длинному холлу к выходу.

Я посмотрел на лежащую на полу Лиззи. Лиззи взглянула на меня из-под косматых бровей.

– Вот придурок, да?

Лиззи шумно выдохнула и спрятала глаза лапой.

– Доброе утро, сэр. – обратился ко мне женский голос.

По наряду я понял, что она горничная.

– Как вам завтрак?

– Выше всяких похвал.

Она мягко кивнула и, подойдя к столу, принялась убирать тарелки.

С ума сойти, у нас ещё и горничная есть…

Идя вперёд и оглядывая комнату, я по неосторожности наступил на приступочек и чуть не свалился.

Внутри тем временем нарастала тревога, я не понимал, когда это всё кончится и кончится ли. А если я тут, то… где тогда я настоящий?

Приоткрыв дверцу гардероба, я потерял дар речи…

На потолке включилась подсветка, бросая мягкий направленный свет на аккуратно висящие в ряд костюмы. Бесчисленное число рубашек… Я провёл рукой по плечикам.

Пахло стиральным порошком и чем-то ещё. Корицей, что ли. Заиграла классическая музыка.

Боже мой, да тут целый магазин поместится!

Я прошёлся по нижнему ряду отсеков, обнаружив столько трусов, сколько у меня за всю жизнь не набиралось. Что странно – на все трусах были какие-то имена на английском языке. Я всё могу понять… но трусы? Зачем? Я мысленно перенёсся в детский сад с именными ящичками и подписанными вещами.

Подойдя к зеркалу, вмонтированному в углубление между костюмов, я расстегнул пуговицы пижамы, дав ткани соскользнуть с мускулистого тела. Несколько секунд я глупо хлопал глазами. Я такое тело видел только в фильмах – 8 идеально прорисованных кубиков пресса, красивые косые мышцы, сильные жилистые руки с налитыми бицепсами, мощная грудь. Я мельком взглянул на дверь в гардеробную и, вскинув руки вверх, напряг мышцы. И это всё моё?! С губ сорвался глухой смешок. Повернувшись спиной, я оценил рельеф, опустил руку и напряг тугой, как стрелу, трицепс.