Я — твоя цена - стр. 3
— Госпожа, такая честь, такая честь! — лебезил он без остановки, то бледнея, то краснея, поблескивая потными залысинами. — Разумеется, все наше внимание принадлежит лишь вам, казнь подождет! Позвольте проводить вас в более подходящее место, дабы обсудить цель визита…
Я, даже не взглянув в его сторону, поднялась на эшафот. Хотелось рассмотреть потенциальную игрушку поближе и убедиться, что его эмоции настолько же вкусны, насколько ярки. Или же разочароваться и с чистой совестью открыть портал сразу к эльфам, пустив здесь все на самотек.
Обошла его по кругу, окидывая оценивающим взглядом. Картинка мне определенно нравилась. Что же касается второго пункта… А вот сложно сказать! Этот засранец явно усиленно пытался подавить обуревавшие его эмоции, что, чтоб его, будоражило еще больше. В какой-то момент даже мелькнула мысль: а не все ли равно? Для вкусных и питательных эмоций никто мне не мешает подобрать вышколенного эльфика послаще…
— Я бы тоже упал на колени перед госпожой, но, боюсь, это будет последнее, что я сделаю в своей жизни, — неожиданно подал голос парень, отчаянно хорохорясь, чем вызвал мой очередной смешок.
— А ты планировал многое успеть за те минуты, что твою спину украшает плеть? — хмыкнула я, зайдя ему за спину. Палач успел ударить всего лишь трижды, даже до рассечения кожи еще не дошло. Но смотрелось очень сладко. Я не удержалась от соблазна и практически ласково провела кончиками когтей рядом со вспухшим рубцом, едва царапая кожу, мигом покрывшуюся мурашками.
— Как минимум поорать. А там возможны варианты… — выдавил он, судорожно переведя дыхание.
— Страшно? — шепнула я ему, касаясь губами уха.
В этот раз я отчетливо уловила исходивший от него страх. Но не всепоглощающий, я бы даже больше охарактеризовала эмоцию как здоровое опасение. Да и ее парень пытался подавить. Почти успешно. И все же вкус уловить я сумела. Хм, достаточно неплохо. Не изысканный деликатес, но с приправой в виде яркого взрывного бунтарского характера — оно определенно стоит того.
— Учитывая петлю на моей шее? — нервно хмыкнул повстанец и заявил почти без фальши: — Смерти я уже не боюсь, а страшнее нее ничего нет.
Впрочем, судя по всему, он сам верил в свои слова. Вот только реакции тела свидетельствовали об ином. Нет, солнышко, ты явно хочешь жить, а все живое и непокорившееся способно испытывать страх.
— О, поверь, существует множество вещей пострашнее, — задумчиво протянула я уже без тени насмешки и неожиданно даже для себя предложила ему выбор: — Хочешь, заберу тебя?
Да, вариантов негусто, и все же это будет лично его решение, за которое он заплатит свою цену.
— Госпожа, это… — вклинился распорядитель казни, о котором я уже почти забыла.
— Мне плевать, кто это, — холодно отчеканила я, так взглянув на него и стоявших за его спиной палача и еще каких-то бездарей, что кто-то из них шлепнулся в обморок. Ну ладно, дело не столько во взгляде, сколько в ауре, которой я едва коснулась их. Удивительно, что остальные всего лишь попадали на колени, побледнев до синевы.
— Хочу, — хрипло, на выдохе, подал голос узник.
Его глаза сейчас горели как никогда ярко. Что забавнее всего, в них светилась даже не надежда, а бесшабашность, азарт, некая сумасшедшинка и, что просто умиляло до глубины души, уверенность, что он сумеет выкрутиться из ситуации. Солнышко, как скоро до тебя дойдет, что твои эмоции для меня — открытая книга, а ты настолько подвластен им, что за ними не так сложно догадаться, о чем ты думаешь?