Я. Тебя. Заставлю - стр. 40
- Лада, привет, - на стул рядом опускается тяжелая фигура.
Я напрягаюсь всем телом, когда понимаю, кто это. Сжимаю бокал так, что еще чуть-чуть, и, клянусь, стекло треснет в моей руке. Но посуду портить нельзя, потому что урон придется возмещать. А мне еще «Кайен» ремонтировать.
- Константин Андреасович? Вот так встреча, - говорю пустым голосом. - Зашли спросить, как у меня дела? Хреновенько. Денег больше не хотите предложить за переезд отсюда?
- На помолвке вы блистали. А сейчас что-то не очень, - его голос звучит по-отечески заботливо.
Точно так же он разговаривал со мной раньше, до романа с Леонидасом. Когда я была просто подругой Елены. Юной, амбициозной девочкой, никому не перешедшей дорогу.
Я киваю самой себе.
- Я уеду из города. Через две недели повезу отца на операцию и не вернусь. Вы их не трогайте больше. Они-то ни при чем. Они не виноваты, что я имела неосторожность полюбить вашего сына. Им здесь нравится.
- Я никого не трогаю, - перебивает он меня сухо. - Просто одиноким строптивым девушкам живется несладко. Ты молода и неопытна, пока не разобралась, насколько жизнь бывает скверной. Посмотри только — твои волосы больше не блестят, глаза потухли. Еще немного, и обозначатся носогубные складки. Вот, я уже вижу тревожную морщинку между бровей. Разве оно все того стоило?
- Я уеду, сказала же. С Леонидасом мы расстались за месяц до обручения. Между нами давным-давно ничего нет, он женился на другой.
- Леонидас намерен разводиться. И развенчиваться.
- Я к этому не имею отношения.
- Это все хорошо, конечно. Но есть одна проблема. Если ты уедешь, что-то мне подсказывает, мой дурной сын сорвется за тобой, Лада.
Так вот какую цель преследует Спанидис. Он не пытается меня выжить. Напротив.
- И что же мне делать? Я не могу заставить его полюбить жену.
- Ты же умная хитрая девочка, Лада. Убеди моего сына, что ему нужно воссоединиться с Олимпией ради вашего с ним будущего. Прости его, обласкай. Помиритесь.
- Вы с ума сошли, - брезгливо морщусь.
- Свою первую брачную ночь он провел с тобой. Ты считаешь, что после этого сможешь спокойно радоваться жизни, пока две приличные семьи отмываются от позора?
Я вскидываю на него глаза. В голове проносится: «Дверь и окна не открывай, на балкон не выходи». Он предупреждал, догадывался, что так будет. А я не послушала.
- Леонидас пьяный приехал ко мне ночью! Вел себя отвратительно. Я его пустила, чтобы прекратить этот позор! Кто-то мог заснять его на телефон и выложить в сеть. Я хотела как лучше, - тороплюсь оправдаться.
- Я пришлю тебе адрес, где прячется мой сын. Прямо сейчас иди домой, собирайся и следуй по нему. Скажи Леонидасу, что без него жить не можешь. Ты ведь любишь его. Я даю вам свое разрешение — дружите, встречайтесь. Никто тебе слова не скажет, никто больше не обидит.
Я отрицательно качаю головой.
- Мне так тебя жаль, девочка. Просто очень сильно жаль. Потому что происходящее сейчас — это херня в сравнении с тем, что тебя ждет. Москва тебя не спасет. Если твоя красота так манит моего сына, что случится, если ты ее вдруг растеряешь?
Я поднимаюсь с места и иду к выходу.
- Завтра утром я жду новостей от Леонидаса!
Мои губы припухли от того, как безжалостно я их кусаю. Бар находится в ста метрах от дома, где я снимаю квартиру, и я преодолеваю это расстояние практически бегом.