Я тебя верну - стр. 8

Ему не нужно повторять дважды. С грацией леопарда он поднимается со своего места и протягивает мне руку. Я игнорирую этот жест вежливости и, наградив его снисходительной улыбкой, прохожу мимо. У меня каблуки, поэтому приходится красться на цыпочках, чтобы наш побег не услышали. Влад бесшумно идет следом, и я прекрасно знаю куда он смотрит. Чувствую. Его взгляд, как прикосновение.

Оказавшись на крыльце, я тихо прикрываю за нами дверь, а Швецов тем временем идет к машине. Это что-то непростительно большое, черное, блестящее полированными боками и лопухами боковых зеркал. Кто бы сомневался. 

Он распахивает передо мной дверь, соседнего с водителем места, но я снова игнорирую очередную попытку быть галантным и демонстративно сажусь на заднее сиденье, специально испытывая нервы на прочность. 

Мне нравится его реакция — тихий, короткий смешок. И все. Никаких тебе: я сказал садись, че выпендриваешься, рррр, и прочей лажи.

Плюс одно очко в копилку мистера Великолепного.

Он небрежно скидывает пиджак и бросает его на сиденье. Лихо выруливает со двора, уже не заботясь о том, что предки могут нас услышать, вдавливает педаль газа в пол и мчит по дороге, ведущей к городу.

Я сижу сзади и, вопреки здравому смыслу, опять щупаю его взглядом, не в силах просто отвернуться. Снова отмечаю какие у него широкие плечи, и как под тонкой тканью рубашки, перекатываются тугие мышцы. Упрямый, коротко стриженный затылок, притягивает как магнитом. 

Так увлекаюсь подглядыванием, что не замечаю, как он сам наблюдает за мной в зеркало заднего вида. На мгновение теряюсь от внимательного взгляда, а потом чопорно указываю:

— На дорогу смотри.

— Как скажешь, капитан.

Мне не по себе, и я никак не могу понять почему. В машине будто нет воздуха. Вместо него — электрические разряды и гул высоковольтных проводов, а еще аромат его парфюма. Что-то горькое и одновременно свежее, с нотами хвои и сочного яблока. Едва сдерживаюсь чтобы не начать принюхиваться, жадно водя носом. Почему-то хочется узнать, как этот запах сидит близко к коже. Например, на загорелой шее, так контрастирующей с белым воротником рубашки. 

Старательно смотрю в окно, пытаясь разложить по полкам свою реакцию на этого типа, но ни черта не получается. В голове полный сумбур и ни одной здравой мысли.

— Ну, что, Ясь, давай знакомиться по-настоящему, — он останавливается в самом неподходящем месте. Просто ни с того, ни с сего съезжает на обочину, глушит двигатель и оборачивается ко мне.

— Ты решил вывести меня в лес? — киваю на плотную стену деревьев за окном, — так себе романтика.

— Я решил выкрасть свою невесту из-под пристальных родительских очей.

— Невесту? — почему-то от этого слова, произнесенного самим Владом, меня начинает калить.

— Разве кто-то против?

— Разве смотрины окончены? Ты еще сестру мою не видел, — говорю, а у самой внезапно зубы сводит. На кончике языка остается горький привкус ревности.

Не видел — и хорошо. Сейчас бы Ольга только мешала, путалась под ногами, и без умолку болтала. Я искренне рада, что она сбежала.

— Зачем мне на нее смотреть? Я к тебе приехал, не к ней, — он говорит это так спокойно, что у меня снова мурашки по коже.

***

Пока я удивленно хлопаю глазами, Влад пересаживается ко мне на заднее сиденье. Сразу становится еще жарче. Особенно когда садится боком, небрежно забросив руку на спинку сиденья. Слишком близко. Взгляд снова упирается в пульсирующую венку на шее, и я невольно сглатываю.