Я тебя тоже люблю. Ромкины подарки - стр. 8

– Так, дамы, расходимся! Не мешайте следствию! Вон, посмотрите, все следы затоптали! – прикрикнул на галдящую толпу женщин страж порядка.

– Какой ты грозный, – усмехаюсь, когда он садится за руль.

– Должность обязывает. Их не разгонишь – неделю стоять будут.

Михаил заводит УАЗик. Лихо разворачивается в обратную сторону. Смутно припоминаю, что вот там, на соседней улице, был полицейский участок, туда и едем.

– Что у вас тут случилось?

– Магазин обворовали ночью.

– Ого! Много украли?

– Да так, по мелочи: чипсов несколько пачек, шесть бутылок водки, шоколад.

– Интересный набор, – усмехаюсь.

– И не говори. И что самое удивительное – следов взлома нет.

– Продавщица?

– А смысл?

– Отпечатки? Собаку пустить?

– Шутишь, что ли? Какие у нас тут собаки и тем более отпечатки. Сам искать буду. По дворам пойду. Ты где, говоришь, остановился?

– На Садовой шестнадцать, два.

– А, точно. Приехали.

Чищу кроссы от грязи травой.

– Мда, – усмехаюсь, – сходил, называется, в магазин за хлебушком, теперь хоть выкидывай. А были почти новые.

– Сапоги купи или галоши, тут по-другому никак после дождей.

– Придется.

Отделение полиции встречает тишиной.

– Проходи. Я тут один служу.

Снимаем куртки. Осматриваюсь.

Стены до половины обшиты вагонкой, выше побелка. Мебель совдеповская, принтер старенький, факс на сейфе, отечественный метровый холодильник с чайником наверху. Одинокий круглый плафон на беленом потолке, на столе настольная лампа, стационарный телефон, бумаги. И только фотография главнокомандующего в рамке на побеленной стене выбивается из общего антуража.

Михаил щелкает чайником. Сгребая бумаги на угол стола, выставляет кружки, упаковку дешевого чая, сахар. Из холодильника достает сало, хлеб, помидоры.

Живот голодно урчит.

– Вау!

– Давай, налегай, дома ж, говоришь, нет ничего.

– Неа, – забиваю рот едой, кайфуя.

Пока ем я, Михаил рассказывает о себе.

После школы в техникум поступил, потом армия, а после армии вернулся в деревню и устроился в полицию. Сначала дядьке помогал за порядком следить, он у него в отставке теперь, хворает. Теперь вот Мишка один работает. Звание недавно получил. Женился, дитенка ждут, уезжать не планирует. И нет, здесь ему не скучно.

– Ну, а ты где как? – закончив краткую биографию, Метелкин разливает чай по кружкам, бросает пакетики.

– На пару с другом открыли мебельную фабрику, работы хватает. Сейчас в отпуске, говорят, дом хотят купить, вот приехал вещи кой-какие забрать, да и просто отдохнуть.

– Отдохнуть – это хорошо. У нас тут воздух – ложкой есть можно. Слушай, если ты такой спец по мебели, может, глянешь, что с этой рухлядью сделать можно?

Миша махнул на шкаф позади него. Вот реально рухлядь.

– Разобрать и выкинуть, новый поставить, – выношу вердикт. – Если финансово потянешь.

– Займешься? Деньги есть.

– А че готовый не купишь?

– Я хочу во всю стену и двери откатные. И чтоб полок много было, а то видишь, – кивает на стопки бумаг и папок на стуле в углу, – класть некуда, а уничтожать нельзя.

– Ого, сколько. Это все твое?

– Не, тут еще три поколения до меня складывали. Мое пока вот и вот, – показывает на кучу на столе и коробку на полу.

– Ладно, будет тебе шкаф. Но! – поднимаю палец вверх. – Материал оплачиваешь ты, за работу беру обедами.

– Заметано! Как удачно ты к нам приехал, – расцветает друг детства.