Я тебя отниму - стр. 46
25. 25.
Вернулась в квартиру. Разулась, сняла куртку. Походила в полной тишине из комнаты в комнату.
И тут до меня дошло – я одна. Я осталась совсем одна. Целый год одиночества. Триста шестьдесят пять одиноких дней и таких же сиротливых ночей.
Вдруг как-то всё навалилось тяжким грузом. Села на ковёр и, закрыв ладонями лицо, заплакала. Плакала по Виталику, разлуке с ним. Что так нехорошо расстались – он видел объятия Вадима, вовсе не дружеские. Что он скажет, когда позвонит мне? Мы снова поругаемся из-за Вадьки.
Ну почему он никак не угомонится? Неужели трудно понять, что всем от этого только плохо? Ну зачем я ему нужна? Девчонок нет других? И покрасивее рядом ходят. Вон Оля – очень красивая, тонкая, высокая, не то что я – метр с кепкой, шпильки ношу редко, постоянно в простеньких платьях и джинсах. Далась вот я ему!
Как же всё стало казаться непривычным. Будто новым. Всё тот же диван, всё тот же ковёр и компьютер Виталика, а всё равно будто другое. Только моё, одинокое. И это одеяло, которого нам вечно было мало – теперь всё моё! Вспомнила и сквозь слёзы засмеялась. Не одну ночь мы ругались из-за него, но упорно не брали второе – хотели быть одним целым.
Встала и пересела на диван. Провела рукой по пледу. Тут всё напоминает о нём, даже плед. Во всём он. В каждом предмете воспоминания и запах. Простыни, подушки, футболка, которую он небрежно бросил на кресло. Опять. Ругала сколько раз – не оставляй вещи на кресле, ведь для этого есть шкаф! Да всё как об стенку горох. Снова кинул…
Вздохнула и взяла в руки футболку. Собрала аккуратно и положила в шкаф. Не буду стирать. Пусть она хранит его запах. Я буду в ней спать.
И так весь день. На кухне я видела его чашку и снова начинала плакать. В ней недопитый утром кофе. Остыл. Горький. Ненавижу холодный горький кофе, но сижу и пью, потому что это его кофе.
В коридоре его вещи, которые рука не поднималась убрать – ботинки, ключи, телефон. Сняла брелок с его комплекта и прицепила на свой. Какой-то мультяшный персонаж или из игры. Не знаю.
Снова засмеялась. Одна, в тишине квартиры, сидела и смеялась. Наверное, со стороны это даже страшно выглядело. Но кто меня тут увидит? Я ведь одна. Разве что барабашка…
Мальчишки такие дураки порой! Уже двадцать лет, пошёл долг Родине отдавать, а на ключах мультяшка висит! Вот тебе и мужчины… Да половину из них в садик можно сдать обратно, а не в армию!
В ванной надеялась успокоиться под тёплым душем. Но взгляд зацепили принадлежности Витали – крем для бритья, станок, шампунь… И снова глаза невольно заволокло пеленой слёз.
Взяла в руки его гель для душа вместо привычного своего. Выдавила на ладонь и растерла по телу. Хочу пахнуть им. Закрою глаза и представлю, что он рядом. Лежит, спит. Мне так будет легче. Может быть…
Наступления ночи боялась как какой-то беды. Ночью всегда и мысли темнее. Грустнее. Мучительнее. Не знаю почему, но днём всё не так воспринимается. Может быть, просто дела отвлекают. А с наступлением темноты на душе появляются гадские коты, которые безжалостно скребут душу когтями, рвут как могут, и пощады не жди.
Оттягивала момент отхода ко сну, как могла. Ложиться в одинокую холодную постель ужасно не хотелось. Вот только завтра на работу, и немного поспать бы не помешало. Алла тоже расстроена, но я уверена, что эта Железная Леди будет завтра собрана, несмотря на проводы старшего сына в армию. И если приду я, разбитая как небрежно упавший стакан, она точно не оценит.