Я тебя (не) прощу - стр. 3
Прочь от самого дорогого человека, превратившегося вдруг в угрожающего незнакомца.
Настоящеевремя. Конецоктября
– Лесь, ну не вертись ты!
Я с улыбкой перехватила дочь, которая так активно ерзала на стуле, что в любой момент попросту рисковала с него свалиться. И это в то самое время, когда я пыталась превратить ее непослушные кудряшки в какое-то подобие прически!
– Будешь продолжать в том же духе – уйдешь в садик растрепанная, – сказала я притворно строгим тоном. – И вдобавок мы опоздаем, – вздохнула следом, кинув взгляд на телефон, где неумолимые цифры показывали, что на сборы у нас имелось от силы минут двадцать.
– Мамочка, а можно мы не пойдем сегодня в садик?
Леся смешно наморщила нос, всем своим видом выказывая отвращение к данному заведению.
– Нельзя, – отрезала я, ловко хватая ее за прядь волос, чтобы наконец сделать из этого гнезда косичку. – Ты же знаешь – мне нужно на работу.
Дочь мгновенно насупилась и заявила:
– Все равно не пойду. На улице темно и холодно. Хочу спать… – добавила она жалобно.
Я кинула взгляд за окно и едва подавила тяжелый вздох. Нелюбовь к поздней осени у нас с дочерью была общая. Похоже, что ночью еще и дождь прошел – от этой мысли я даже содрогнулась. Шагать по лужам сквозь холодный злой ветер – совсем не то, чем хочется заняться с утра пораньше.
Но выбора не было.
– А поющую принцессу Эльзу ты все еще хочешь? – поинтересовалась я с невозмутимым видом.
Глаза Леськи мгновенно загорелись.
– А ты купишь? – спросила тихо, словно неверяще.
– Куплю, если будешь смирно сидеть и послушно соберешься в садик.
– Ладно, – буркнула она в ответ явно без особого энтузиазма. А пару секунд спустя огорошила меня нежданным вопросом:
– А почему у нас нет бабушки? У всех в садике она есть. Хотя бы одна.
Это было что-то новенькое. Обычно дочь спрашивала об отце – как любой ребенок, у которого его не было и который каждый день имел перед глазами примеры других детей, живущих в полной семье.
Но вот бабушка… этим Леся раньше особо не интересовалась.
– А с чего вдруг ты спросила про бабушку? – осторожно полюбопытствовала я, споро заплетая оставшиеся свободными локоны дочки во вторую косичку.
Леся задумчиво надула губы, но я с тревогой заметила, что они при этом дрогнули.
– Ну, других бабушки к себе берут, когда они не хотят идти в садик, – ответила она после паузы, в течение которой даже ни разу не дернулась, и это меня испугало больше всего.
Я присела перед дочерью на корточки и заглянула ей в лицо.
– Зайка, к сожалению, так получилось. Моей мамы уже давно не стало…
Я закусила губу от накатившего вновь давнего чувства – щемящей мучительной тоски. Несчастливое обстоятельство стало причиной того, как меня назвали. Аврора. Богиня утренней зари. Мама родила меня на рассвете – и это было последнее, что она сделала в своей жизни.
– А у папы? – требовательно спросила Леся в ответ. – У него тоже не было мамы?
Я вспомнила хрупкую скромную женщину, каковой была моя бывшая свекровь. Интересно, жива ли она еще? Впрочем, как бы там ни было, а ей все равно никогда не доведется узнать о внучке. И сейчас я впервые об этом сожалела. Но что поделать, если все так сложилось? Я тоже не мечтала о том, чтобы стать матерью-одиночкой без средств к существованию. Но так пришлось. И я это пережила.