Я тебя не променяю - стр. 3
Присел на диван возле Саши. Та просто головой мотнула, отложила телефон, а Дина заверила:
‒ Да нет здесь ничего интересного.
Так и сидели, пили кофе, разговаривали, не слишком активно, потому что из-за присутствия Германа чувствовали стеснение. По крайней мере, Саша чувствовала. От того, что он сидел с ней на одном диване, от того, что иногда едва не касался локтем, пусть и случайно ‒ всё-таки место за столиком не так уж и много, ‒ от того, что слишком часто она натыкалась на взгляд его свинцово-серых внимательных глаз. Не то, чтобы он был какой-то похотливый или бесцеремонный, но в нём легко читался интерес.
Непонятно, почему, но ощущение создавалось такое, будто постепенно Герман всё больше и больше заполнял собой окружающее пространство, привлекал внимание. А ведь вроде бы ничего особенного он не делал. Не болтал без перерыва, не донимал бесконечными вопросами, он вообще разговаривал негромко и сдержанно. Но голос его был каким-то странно вязким, и взгляд тоже. И улыбка.
Не удивительно, что Дина на него столь быстро запала. В обаянии ему не откажешь, как и в значимой для Могутовой уверенности. Но если у самой Дины уверенность была вызывающе-кричащей, то у Германа ‒ спокойной и самодостаточной, пожалуй, даже давящей. Наверняка он всегда знал, чего хотел и как этого достичь. И достигал.
‒ Саша! ‒ прорвалось сквозь мысли.
Или, скорее, не так. Плавно проскользнуло, овеяло лёгким порывом ветерка, только вот не прохладным, а жарким, невесомо коснулось уха. Победило не напором, а вкрадчивой мягкостью.
Как странно у Германа получилось её имя. Кажется, никто никогда не произносил его так, без всяким уменьшительно-ласкательных суффиксов придав ему особое нежное звучание. А серые глаза едва заметно улыбались.
‒ По-моему ты сейчас не с нами, а где-то далеко.
‒ Просто я задумалась, ‒ оправдалась Саша.
‒ Да, ‒ кивнул Герман. ‒ Я об этом и говорю. Но было бы гораздо приятнее, ‒ он сделал паузу, прежде чем добавить: ‒ лично мне… ‒ и снова пауза, с претензией на особую значимость, ‒ если бы ты оставалась здесь и сейчас. Рядышком.
Она смутилась, почему-то смутилась, почти почувствовала себя виноватой, едва сдержала рвущееся с языка «Извините», опустила глаза, и стоило спрятаться от топкого серого взгляда, сразу подумалось: «Да какого чёрта?» И что ещё за «рядышком»? Такое же вкрадчиво завораживающее, как недавно прозвучавшее нежное «Саша».
‒ По-моему, нам уже домой пора, ‒ напомнила Варя. Очень своевременно. ‒ А то мы туда сегодня так и не доберёмся.
‒ Я вас подвезу, ‒ тут же откликнулся Герман, но Варя невозмутимо заявила:
‒ Да мы и сами можем добраться.
‒ Ой, Варежка, ‒ вмешалась Дина. ‒ На твою самостоятельность никто и не покушается. Обычный жест вежливости. Сказано же, подвезём. Хватит уже выделываться.
Варя немного обиделась на дурацкое прозвище, произнесённое при постороннем, хмыкнула. Она-то прекрасно понимала, почему Дина поддержала Германа. Потому что полная презентация ещё не закончилась: подруга же хвасталась крутым мужиком с крутой тачкой, вот и собиралась продемонстрировать его в полном комплекте. Хотя смысл-то? Они с Сашей не слишком-то в машинах разбирались. Ну да, выглядела та внушительно: большая, удобная, чистенькая, узкий прищур фар на широкой серебристой «морде». Так ведь главное ‒ ездит, а остальное ‒ мелочи.