Я тебя не потеряю - стр. 6
– Ну хорошо, дети мои, – вздыхает она, поднимаясь. – Я не буду вас трогать. Вы только поправляйтесь. Пойду к врачу загляну, узнаю всю правду, а то от вас ничего не дождусь.
Дверь закрывается, и тишина становится звенящей. Я смотрю на Раду, но не нахожу слов. Все внутри меня кричит, но слова так и не прорываются наружу. Медленно плавятся и превращаются в пепел.
Отворачиваюсь и закрываю глаза, давая понять, что устал. Жена шумно втягивает воздух и выходит из палаты.
От жесткой больничной кровати уже болят бока, выспаться все равно не получается. Слушаю равномерное пиканье приборов и разглядываю неровности на потолке. В голове гулко, как будто где-то далеко работает мотор, еле слышно, но его нельзя игнорировать. Голова все еще туго замотана, ребра стянуты бинтами, а правая рука прикована к капельнице. Ломота в пояснице накатывает волнами, усиливается, стихает, но никуда не исчезает. Вокруг стерильный белый свет, запах дезинфекции и… запах. Ее запах. Не сильный, едва уловимый, но совершенно точно другой. Я готов поспорить на все, что угодно.
– Ты как, Баха? – Голос жены прерывает мой поток мыслей. Она садится на край кровати. Ее взгляд заботливый, слишком заботливый. Словно накрывает меня одеялом своего внимания, но я не могу избавиться от ощущения, что под этим одеялом что-то скрыто.
– Нормально, – отвечаю глухо, чувствуя, как внутри все переворачивается. – Уже гораздо лучше.
Она улыбается. Улыбка теплая, но словно выгравирована, слишком идеальная. Эта выверенность раздражает, как заноза, которую не видно, но чувствуешь каждый раз, когда пытаешься сдвинуть руку.
– Я принесла тебе сок, – ставит стакан на прикроватный столик. – Апельсиновый.
Почему апельсиновый? Я всегда любил манго.
– Другого не было, – словно оправдывается, но эта мелочь застревает в голове, как крючок. Я не подаю виду, но внутри все сильнее скребет.
– Спасибо, – отвечаю, но даже не дотрагиваюсь до стакана. – Ты так внимательна, – добавляю после короткой паузы, прищуриваясь. – Слишком.
– Разве это плохо? – Рада тихо смеется и поправляет подушку за моей спиной, ее движения плавные, почти профессиональные. Они больше напоминают заботу медсестры, чем жены. Моей жены.
Я молчу. Мой взгляд задерживается на ее руках. Они всегда были мягкими, теплыми, а сейчас холодные, будто стекло. Что случилось? Когда? Почему я этого не заметил раньше?
– Просто… не похоже на тебя. – Слова даются тяжело, словно пробиваюсь сквозь толщу воды. – Ты раньше так не старалась.
Она смеется. Звонкий, легкий смех. Слишком звонкий, слишком легкий для этой ситуации. Этот смех – не ее. Он звучит, как будто кто-то другой надел ее голос. И меня это бесит, потому что все это лишь в моей голове. Я уверен.
– Может, я просто хочу стать лучше для тебя? – отвечает она, ее глаза задерживаются на мне чуть дольше, чем нужно. – Ты заслуживаешь этого, Баха.
– Где твое кольцо? – Ловлю ее левую руку и переворачиваю.
– Оно… – запинается Рада, а глаза тревожно бегают. – Оно смялось в аварии, я отдала мастеру на восстановление…
Странно, мое кольцо на месте. И ни грамма не помялось.
Врет. Однозначно. Но сил разбираться нет. Просто отворачиваюсь к окну. За стеклом снежная метель кружится в свете фонарей. Я пытаюсь сосредоточиться на этом зрелище, но ее слова снова и снова прокручиваются в моей голове. Какая-то херня происходит вокруг. Да и Рада сама. Она не такая. Бунтарка в шкуре ангела! Я люблю ее вздорный характер и жгучий темперамент, а не кроткость и послушание.