Я тебя не отдам - стр. 41

— Уж я-то уверен, что расскажешь. Хорошо хоть, в этот раз не оборванца выбрала или еще лучше — одну из своих моделей.

Он хмурится, смотря на наши с Маратом переплетенные пальцы, но уже не кажется таким злым. 

— Рада была видеть тебя. Маме привет. Жаль, что она, как всегда, слегла с мигренью и не пришла.

Я делаю шаг вперед с намерением обнять отца, и Марату приходится меня отпустить.

Вон он, тот самый момент. Короткие объятия, я дрожу от страха, в ушах шум, в висках стучит. Марат смотрит прямо мне в глаза, не давая сказать лишнего слова. Я готова расплакаться прямо сейчас, потому что понимаю, что незаметно передать записку отцу никак не получится.

— Идем

Давидов не дает мне много времени. Скорее всего, боится, что я и в самом деле расскажу о похищении прямо сейчас.

Я отстраняюсь от отца. В последний раз бросаю на него взгляд, улыбаюсь, извиняясь за то, что так быстро вынуждена покинуть прием, и обреченно иду бок о бок с Маратом к выходу. 

14. Глава 14

На обратном пути Марат, к моему удивлению, не садится на место второго пилота. Он помогает мне забраться в вертолет и устраивается рядом. Настолько близко, что кажется, жар его тела проникает в меня даже через шубку.

— Что? — поворачиваю голову в его сторону и моргаю часто-часто, чтобы не дать сорваться с глаз предательской влаге. А еще наконец-то возвращаюсь в реальность. Ту, где я все еще во власти Марата. И почему-то этот мужчина вызывает во мне противоречивые чувства.

Теперь я начинаю понимать термин «стокгольмский синдром». Жертва медленно проникается симпатией к своему агрессору. Хотя какой из Марата агрессор? Скорее соблазнитель. Особенно если забыть несколько первых встреч, когда он угрожал мне, а еще приставил ко лбу пистолет. Сейчас же он ведет себя словно змей-искуситель — наклоняется к самому уху и произносит негромко, щекоча шею своим дыханием:

— Завтра пришлю к тебе своего адвоката.

— Что? Зачем?

Страх липкими щупальцами проникает внутрь, тело бросает в дрожь. Нет, только не это. Он же не собирается отнять у меня Дашеньку? Я превращаюсь в натянутую струну, спина ровная, почти не дышу. Боюсь услышать свой приговор.

— Он лучший в своем деле. Расскажешь ему, какое имущество за годы совместной жизни вы приобрели, был ли у вас брачный контракт. Попытаемся сыграть на измене твоего мужа. Доказательства, так сказать, налицо, — кривовато усмехается он.

Я же ощущаю облегчение, понимая, что речь пойдет не о моей дочери.

— Ты... ты хочешь помочь мне с разводом? — с недоумением спрашиваю я, совершенно запутавшись в происходящем.

— А ты так и хочешь остаться Аникиной? Все еще любишь своего мужа? Хочешь его? Вспоминаешь о том, как он ласкал тебя по ночам? — Он заглядывает мне в глаза, со злостью выплевывая каждое слово.

— Нет, — растерянно мотаю головой. 

— Хочешь, чтобы ему было так же больно, как и тебе?

Ну точно змей-искуситель. Он словно обладает умением читать мысли, потому что именно об этом я думала еще минуту назад.

— Хочу, чтобы он просто исчез из моей жизни, — со злостью выплевываю я. 

— Тебе стоит быть более жесткой, ты ведь единственная наследница отца. Как ты собираешься управлять всем?

Горячий и влажный язык Марата внезапно проходится по мочке моего уха, и я резко дергаюсь в сторону. Слишком уж интимно это все. И странно.