Я тебя не отдам - стр. 33
— Я понял тебя. Послезавтра что-нибудь придумаю, — не желая спорить со мной, соглашается Марат и быстро уходит.
Я обнимаю себя за плечи, горечь подступает к горлу. Хватаю со стола бокал вина и залпом осушаю до дна. Плохая идея, но мне хочется забыться. Очень. Чтобы не думать ни об Андрее, ни о том, что будет, если завтра я не сумею встретиться с отцом и обо всем ему рассказать.
***
С самого утра мне доставляют обувь, шубку и принадлежности для макияжа. Я нервничаю, понимая, что другого шанса попытать удачу у меня не будет. А еще волнуюсь, что, оставив здесь Дашу, могу больше никогда с ней не увидеться.
Завиваю волосы в крупные локоны, надеваю кружевное нижнее белье и замираю у кровати, не сводя взгляда с прекрасного платья в пол. Оно идеально садится по моей фигуре и в самом деле очень красивое. Дочь счастливо бегает по комнате, примеряет мои туфли и пачкает лицо помадой, пытаясь тоже накраситься.
Я готова раньше назначенного времени. Клочок бумаги под резинкой чулка выжигает кожу и не дает расслабиться. Не представляю, как это будет, понятия не имею, как поведет себя Марат. Разрешит ли самостоятельно передвигаться по залу либо будет сопровождать меня везде? Разрешит мне вести разговор или прикажет молчать? Доедем ли мы вообще до благотворительного вечера? Господи, а что, если он хочет усыпить мою бдительность и обезвредить по дороге? От этой мысли по телу проходит неприятный озноб.
— Мама уйдет на несколько часов, поиграешь с тетей Лизой и Михаилом? — присаживаюсь на корточки перед Дашенькой.
Обычно она остается с няней, молодой девушкой, которая всегда путешествует с нами. Дочь привыкла к ней, безумно ее любит, и я, отлучаясь по работе либо каким-то своим делам, могу не волноваться. Но сейчас она остается с незнакомыми ей людьми, в чужом доме, и я более чем уверена: стоит мне выйти за порог, как дочь начнет плакать.
— Будешь вести себя хорошо?
Даша кивает, но в глазах уже появляются слезы.
— Ну чего ты? Смотри, какое у меня платье красивое. Нравится? А хочешь, мы и тебе такое пошьем? Да?
— Да, — кивает она, в глазах загорается радость.
— Тогда слушайся Лизу. Покажи ей свои новые игрушки, которые привез дядя Марат. Давай, иди возьми куклу.
«Дядя Марат». Я до сих пор не знаю, как объяснить ребенку, что Андрей больше не ее папа, но и не спешу сообщать о том, что Марат является ее отцом. До результатов теста ДНК уж точно.
Пока Даша выбирает, какую из Барби показать Лизе, я подхожу к зеркалу и в последний раз смотрю на свое отражение. Большие черные глаза выделяются на бледном лице. Я стараюсь дышать ровно, но волнение берет свое. Ладони потеют, тело пробирает мелкий озноб. Я беру дочь за руку и выхожу из комнаты. Каждый мой шаг сопровождается стуком каблуков о деревянный паркет. Я отсчитываю шаги до гостиной, где, стоя к нам спиной, меня ждет Марат.
Он оборачивается на звук и замирает. Под его взглядом я чувствую себя неуютно, он словно обнажает меня до глубины души.
— Я готова, — говорю хрипло и тихо, а сама точно так же изучаю в ответ мужчину.
Белая рубашка сидит на нем замечательно, верхняя пуговица расстегнута. От отросшей бородки осталась лишь аккуратно подбритая щетина, волосы в легком беспорядке. Он из тех, кто плюет на чужое мнение, предпочитая комфорт, а не тугие узлы галстука.