Я тебя не отдам - стр. 24

— Если не хочешь лишиться телефона, скажи пароль, — настаивает он.

— Все единицы, — после непродолжительной паузы все же сдаюсь я, внимательно наблюдая за его действиями.

— Я напишу твоему отцу, что ты уехала за город, чтобы побыть наедине с собой и познать дзен. Мне не нужны проблемы с твоей семьей, а пропажа единственной любимой дочери не сыграет нам на руку, правда?

— Он не поверит.

— Я напишу так, что поверит.

— Через четыре дня рождественский благотворительный ужин, я один из его организаторов. Если я не появлюсь, папа точно поймет, что со мной что-то случилось. И начнет меня искать.

— Значит, мы будем на этом ужине, — голос Марата звучит спокойно.

Он прячет телефон обратно в карман, снимает пальто и расслабленно откидывается на спинку сиденья. Прикрывает глаза, тем самым давая понять, что разговор окончен.

Я же не сдаюсь.

— Что значит — мы будем там? — спрашиваю с удивлением, потому что это означает, что меня не собираются держать взаперти. 

Он приоткрывает один глаз, смотрит на меня.

— То и значит, Кристина.

— У меня нога болит. Очень, — решаю испытать его терпение. Сейчас он уже не кажется тем сумасшедшим, который угрожал мне пистолетом. Либо он психически неуравновешен и у него случаются припадки агрессии, либо день и в самом деле настолько не задался, что Марат забыл о том, что имеет дело с безобидной женщиной и собственным ребенком, а не с вооруженными головорезами. 

— Через час остановимся на ночлег в одном загородном комплексе и посмотрим твою ногу. И никаких попыток побега, поняла меня?

Я не отвечаю.

— Ради твоей же безопасности делай что велю, и очень скоро все закончится, — приказным тоном и с раздражением. 

— Это угроза?

— Звуки разума, — резко бросает он, буравя меня тяжелым взглядом, а потом отвлекается на телефонный звонок.

Я же посматриваю на его карман — тот самый, где так близко мой мобильный и спасение. 

Еще час дороги, и я не выдерживаю:

— Мы скоро доедем? Ребенок голодный, капризничает, у меня нога уже, наверное, так распухла, что без посторонней помощи не снять обувь.

Я веду себя словно избалованная девочка в надежде, что надоем Марату и он высадит нас на первом повороте. Перед этим медленно пробивала почву, задавая самые дурацкие вопросы, пытаясь понять грань дозволенного.

— Я начинаю жалеть, что вернулся за тобой, — потирая глаза, произносит он.

— Ты заявил права на отцовство, так будь добр — заботься о дочери. Посмотри на нее, она с самого утра ничего не ела.

Я начинаю заводиться, потому что полчаса назад мне вообще пришлось сходить с ней в туалет прямо на улице в мороз! Козел он, а не отец. А еще мне срочно нужен лед и обезболивающее, потому что нога ноет и я держусь из последних сил, чтобы не начать выть.

— Сань, дай газу, — командует мой похититель, и уже через несколько минут мы сворачиваем с главной дороги в сторону какого-то леса.

Я внимательно смотрю через окно, пытаясь понять, куда нас занесло. «Ренессанс», — читаю на указателе, а потом взгляду открывается красивый загородный комплекс. В другой ситуации я обязательно насладилась бы красивым видом. Высокими соснами, вымощенными тропинками и прудом во дворе. Но единственное, на чем я сосредоточена сейчас, — как дать понять персоналу, что меня с ребенком держат здесь насильно. И при первой возможности связаться с отцом.